Женщина перемен - стр. 20

– Так ты сказала, что знаешь, кто мог бы тебе помочь, – напомнила я.

– Да, – встрепенулась Полина, – я вообще-то не должна этого никому говорить, но тебе скажу. Я вернулась.

– Куда? – не поняла я.

– Понимаешь, курсы для меня тогда кончились, – зашептала Полина, будто ее могли подслушать, – я могла уйти, почувствовав, что моя проблема решена. Но я поняла, что проблема не решена, вернее, решена только часть проблемы, и мне нельзя никуда уходить. Это единственное место, где мне могут помочь. Я закончила первый уровень и теперь могу переходить на второй. И вот я приняла решение. Я останусь там. И там мне помогут. Ты не думай, я не пьяная. Я понимаю, что говорю.

Я с презрением отношусь к тренингам, ко всяким там методикам самопознания и тому подобной белиберде. Я никогда не покупаю ничего распространяемого через сетевой маркетинг. Никому не удастся увлечь меня новейшей теорией сыроедения или еще какого-нибудь оздоровления или очищения организма. Я не боюсь нейролингвистического воздействия, потому что никогда не вступаю в разговор с незнакомцами. Я никогда не обращусь к услугам коуча. Я никому не позволю себя учить, лезть в мою жизнь и уж тем более в мое сознание. Я такая, и если я сама не смогла себя переделать, то и никому другому не позволю. Полинка производит впечатление сугубо практического человека. И то, что она бросила занятия музыкой, чтобы найти себя в торговле, лишний раз это подтверждает. Странно, что она могла попасться на удочку к каким-то шарлатанам. Впрочем, одна мысль все же засела занозой в моей не совсем трезвой голове: Полина ведь смогла избавиться от наваждения, выпасть из зависимости от второго мужа. Она преодолела эту депрессию, и если сейчас она не в лучшей форме, так и проблема у нее нешуточная. Каково это – каждый день возвращаться домой, зная, что там тебя ждет человек, желающий твоей смерти?

Полина категорически отказалась отвечать на вопросы о самом тренинге и о том, что она и другие участники группы делали на занятиях. «На словах это будет выглядеть ужасно, – пояснила она. – Они ломают человека, разбирают его буквально по кускам, а потом собирают заново. Этого не перескажешь. Обо всем нужно судить по результату». А результаты, как она утверждала, были у всех, кто приходил в группу. Понятно, что счастливым и довольным жизнью на курсах делать было нечего, туда обращались люди, имеющие какую-то серьезную проблему, с которой не могли справиться самостоятельно.

– Я не верю во все это, – сказала я, тем не менее внимательно выслушав Полинкину историю. – Но кто знает? Может быть, если бы мне в свое время попались такие вот курсы, я бы тоже смогла что-то с собой сделать.