Женщина бандита - стр. 17
- Поэтому - командуй. Но дом не покидай, - Искандер наклонился ко мне.
Мои губы нашли его рот раньше. Я поцеловала любимого - преданно и страстно.
Но инициатива недолго принадлежала мне. Совсем скоро Искандер захватил мой рот, и на несколько секунд я подумала, что всё это закончится занятием любовью.
Увы, я ошиблась.
Искандер отпрянул от меня. Горячая ладонь успокаивающе погладила по моей голове.
- Спасибо за чудесную ночь, любимая. Отдыхай.
- Я провожу, - выдохнула я.
- Нет. Не нужно. Останься в тепле. Поспи за меня, и руку береги, - попросил он, и я подчинилась.
Дверь за любимым закрылась, а я, замерев, всё слушала его удаляющиеся шаги. Они становились тише и тише, и сердце, осознав это, стало противно ныть в груди.
Я несколько раз прерывисто вздохнула. В воздухе еще висел любимый аромат...
Скоро до моего слуха донеслись мужские голоса. Звук открываемой-закрываемой двери. Еще каких-то несколько минут, и я услышала шуршание шин по дороге...
Сердце наполнилось тоской. Пробираясь все глубже, она лишала меня ощущения счастья, которое почти сутки было со мной. А вот теперь Искандер ушел - и вместе с ним ушла вся радость.
Понимала, что так нужно, что есть причины для этого, но сердце жило отдельной жизнью. Любящее сердце нуждалась в том, чтобы любимый был рядом...
...Второй раз я проснулась, когда за окном было светло. Минут двадцать мне понадобилось, чтобы привести себя в порядок - и больше половины из этого времени я провела в ванной комнате.
Ух, как тут было роскошно!
Унитаз с биде (впервые видела его вживую, и даже с интересом попользовалась им), далее - просторная душевая кабинка, посреди комнаты - туалетный столик с небольшим зеркалом, дальше - вместительная ванная, напротив которой разместилось уже большое зеркало в золотой оправе.
Сам столик, кажется, был из мрамора. Я осторожно коснулась его. Гладкая прохлада обожгла мне ладонь.
Я улыбнулась. Надо же. Какая роскошь! Непривычно, но мне нравилось.
Я еще раз обвела взглядом комнату.
Все здесь было выдержано в белых, золотистых и коричневых тонах. На крючках висели пушистые, белоснежные полотенца.
При виде них я даже захотела принять душ, но опасаясь за свою руку, отказалась от этой идеи и ограничилась минимальными водными процедурами, на которые была способна.
Вернувшись в спальню, я кое-как оделась. Все же, когда одна твоя рука сломана, это становилось непростой задачей, но я справилась. К этому времени я уже ощущала такой голод, что не оставалось ничего другого, как спуститься вниз, хотя эта идея и заставляла меня нервничать.