Жениться и обезвредить - стр. 2
– Олёнушка-то твоя, слышала, к обеду приезжает. Ну вот и ладушки, не век же тебе холостым ходить. А я-то уж сама буду, обо мне и не думай, кушай давай…
Это у нас уже третий день. Бабка просто изводит меня муками совести и сама на немецкий валокордин подсела, как на наркотик. Валерьянка с пустырником уже не помогают…
– Я ж не без понятия, ваше дело молодое – честным пирком да за свадебку! А я тебе кто? Я те как есть никто, на венчание пригласили – уже спасибо! Мог бы и взашей турнуть дуру старую, я ить не в претензиях…
– Бабуль! – Я со стуком отложил ложку.
– Чавой, Никитушка? – мгновенно делая самые невинные глаза, вскинулась моя домохозяйка. – Али кашка не упарилась, али блинки остыли, а может, болтовня моя старушечья не ко двору пришлась? Дак ты плюнь и прости, мало ли чё развалина слабоумная на костяной ноге языком молоть будет…
А ведь согласитесь, царь предупреждал! Даже в отпуск нас всей опергруппой отправил в надежде отсрочить этот бред, эту кару небесную, эти разборки милицейские… Спасибо, государь-батюшка! Отсрочил! А теперь что? Умереть мне тут от разрыва сердца?!!
– Никита Иванович, – тихо пробурчало из сеней, – тут к вам Фома Силыч, с докладом набиваются. Пропустить или так перетопчется?
За дверями раздался возмущённый мат Еремеева, ибо уж если Митя хамит, то прицельно, потом ещё звуки недолгой борьбы, и помятый начальник стрелецкой сотни кубарем выкатился к нам в горницу. Багровый от ярости Фома только взглянул разок на нас с бабкой, мысленно выругался и молча сел напротив меня за стол, без приглашения. Чувствуете, до чего доведено всё отделение? Скоро искрить начнём, обходя друг друга за версту.
– Чаю будешь? – ровно предложил я.
Сама Яга поджала губки и, демонстративно промокая платочком уголки глаз, проскрипела к себе в комнатку. Дверь за ней захлопнулась с грохотом пушечного залпа.
– Опять, что ли? – шёпотом спросил Фома.
Я кивнул. Третий день. Как держусь – ума не приложу…
– Да уж, влип ты, участковый. Не бывать в одном улье двум маткам, не летать вокруг одного лебедя двум лебёдушкам, не скакать вокруг одного кобеля двум…
– Фома, блин!
– Тьфу ты, прости господи, – честно перекрестился он. – Заболтался! Да ить с вашими напрягами уже совсем ум за разум едет! Разобрались бы вы по-людски, что ли?
– И я им о том же, Фома Силыч, – предательски прогудело из сеней. – Ну мало себе нервы портят, мне, мальчонке неповинному, сотруднику безгрешному, почитай всю кровь вёдрами выпили! А я-то молчу, молчу, да и ну как отпишусь царице мемуарами…
– Митька, не лезь не в своё дело! – рявкнул я.