Женить чудовище - стр. 13

— Ты с чем чай предпочитаешь пить?

— С лимоном, — говорю я.

— Хорошо. У меня как раз есть лимон

Он ставит передо мной огромное блюдо с мясной нарезкой. Среди кусочков разных колбас и карбонада виднеется несколько лимонных долек. До того, как я успеваю придумать остроту насчет этой тарелки, рядом с ней появляется чашка с булочками и несколько мисок с салатами. А следом Кузнецов притаскивает блюда с фруктами и овощами.

— А чай? — напоминаю я.

— Да ну его! У меня есть кое-что получше, — Кузнецов ставит передо мной графин с чем-то коричневым.

— Что это?

— Компот. Из сухофруктов, — Кузнецов подозрительно скалится. Он разливает коричневую жидкость по двум бокалам и один из них придвигает мне. — Попробуй, тебе понравится.

Я киваю, но решаю этот его компот не пить. Еще не хватало обнаружить себя через пару часов в обнимку с веником рядом с Борисовичем. Его воинственная Катька пугает меня до чертиков, да и за деловую репутацию тревожно.

— Выкладывайте, — говорю я Кузнецову, придвигая к себе блюдо с мясной нарезкой. — Что вы хотите от меня?

— Хочу, чтобы ты нашла мне жену. Хорошую.

— А подробней?

Он разваливается на стуле и мечтательно возводит глаза к потолку.

— О, я совсем не привередлив. Мне нужна здоровая, красивая девушка с кротким нравом. Главное, чтобы она любила детей. И была не старше двадцати одного года.

Я закашливаюсь, на глаза наворачиваются слезы. Кузнецов не остается в стороне — ответственно лупит меня по спине с обеспокоенным лицом. Рука у него тяжелая, так что я быстро прихожу в чувства.

Кузнецов подносит мне бокал со своим варевом. Потеряв бдительность, я делаю пару глотков. На вкус жидкость и правда обыкновенный компот из кураги — зря я надумала всякого. Хотя моя нервозность вполне объяснима: такой сумасшедшей ночки у меня отродясь не случалось.

4. Глава 4

Когда я вытираю губы салфеткой, Кузнецов продолжает свою речь:

— Я хочу, чтобы моя будущая жена никогда со мной не спорила, во всем меня слушалась и не устраивала сцен, когда я собираюсь…

— Подождите, — перебиваю я, — вы только что сказали, что хотите себе девушку младше двадцати одного года? Вы это серьезно?

— Да, а что?

— А вам самому-то сколько?

— Тридцать четыре, — говорит он, расправляя плечи и всем своим видом показывая, какой он орел.

Я чувствую раздражение. И нет, это не потому, что я одинока в свои двадцать девять. Это потому что… Потому что я ненавижу эйджизм, да.

— И зачем вам молоденькая? — спрашиваю я, придвигая к себе одну из мисок — с салатом, похожим на оливье.

Кузнецов фыркает:

— Танчик, ну ты же вроде взрослая женщина — почему задаешь глупые вопросы? Я хочу воспитать женушку под себя. И мне не нужна замордованная жизнью тетка, у которой из-за неудач в личной жизни испортился характер. Мне нужна свежая, нулевая, так сказать, модель. От девятнадцати до двадцати одного. Совсем соплячку мне не надо, нет.