Женился. Развёлся. Счастлив? - стр. 9
У нас не всё так просто. Мало знать теорию и уметь применять её на практике, нужно быть виртуозом и постоянно совершенствоваться. Ситуации бывают разные, а реагировать нужно молниеносно, потому что именно ты – глаза и руки пилотов, и несёшь ответственность за жизни десятков людей. Мы не просто разводим в небе самолёты, а обеспечиваем им безопасность, начиная от выруливания со стоянки аэропорта и до момента, пока борт не остановится на месте посадки. И только тогда можно смело оставить его уже на попечение других.
– Ну, рассказывай, чему вас там сейчас учат?
– Так это… Всё то же: аэродинамика, метеорология, тренажёры…
– Это хорошо. Прошёл?
– Конечно, прошёл! Сдал на отлично!
– Молодец, – хвалю, – а в шахматы или шашки играть умеешь?
Зависает мой стажёр с ответом.
– Так это… Нет такого по программе.
– По программе много чего нет, а в работе нужно.
– Играть в шахматы? – переспрашивает с недоумением.
– Уметь просчитывать все варианты развития событий на несколько шагов вперёд и расставлять самолёты как шахматы, чтобы они не мешали друг другу.
Задумывается. Хороший признак. Будет работать.
Пожалуй, именно работа не дала мне скатиться вниз, потому что я понял, если не возьму себя в руки, меня отстранят. У авиадиспетчера не может быть дурного настроения, плохого самочувствия, депрессии, лишних мыслей, или каких-то личных счётов с членами экипажей. Как не может быть ни «любимчиков», ни соперников, ни друзей среди пилотов, пока они в небе.
Поэтому высчитывать «кто из них» заменил меня, значит поставить под угрозу свою профессиональную состоятельность. Да и, по большому счёту, не нужно мне это. Только бывшая жена успела так въесться в кору моего головного мозга, что при встрече с кем-нибудь из пилотов, нет-нет да и возникала мысль: интересно, а с ним она тоже спала?
О Веронике я почти ничего не знаю. После развода она ещё около месяца летала, а потом я перестал видеть её в составе экипажей. Скорее всего её «списали» на землю по состоянию здоровья. Беременных бортпроводниц не бывает.
«Я только-только начала свою карьеру, а ты предлагаешь мне вычеркнуть из жизни три года? Я хочу летать», – всплывает в памяти, и я снова чувствую укол в самое сердце.
Видимо, в этот раз чаша весов перевесила, раз Вероника согласилась пожертвовать своей карьерой. Мысль о том, что у нас тоже мог быть ребёнок не успевает разъесть мой мозг. Звонок от друга вносит свои коррективы.
Разговоры по телефону – строгое нарушение. Богдан это знает, но продолжает настойчиво звонить.
– Богдан, я занят… – нарушаю правила, принимая вызов, и собираюсь сразу же отключиться.