Женился. Развёлся. Счастлив? - стр. 39
Эта самая Юлечка успела ещё вчера достать меня своей чересчур преувеличенной заботой: «Как себя чувствуете?», «Что-нибудь нужно?», «Если понадоблюсь, я на посту». Да, по мне, хоть в аду!
Паршиво я себя чувствовал вчера, когда добровольно согласился на госпитализацию. Лёгкое сотрясение, выявленное в результате обследования, никакой угрозы не представляло, а вот зажатый сосуд заставил напрячься. Всё-таки работаю я в основном головой, и никакие сюрпризы от перенапряжения мне абсолютно не нужны.
Невролог, здоровый мужик, доходчиво объяснил мне все возможные варианты развития. Но полагаться на «авось пронесёт» при моей работе, когда от неё в прямом смысле зависят десятки, а то и сотни жизней – неоправданный риск. Только поэтому я предпочёл пройти необходимую терапию.
На неровный пульс вовсе не стал обращать внимания. Какой они хотели услышать ритм, когда от одной мысли о Наталье сердце барабанило как сумасшедшее? А после её фразы: «За секс на диване…», я вообще чуть не помер от тахикардии!
Я так и сказал врачихе, внимательно просматривающей мою кардиограмму через толстые линзы очков.
– У кардиолога не наблюдаетесь?
– Нет. Я здоров.
– А вот кардиограмма показывает другое.
– Кардиограмма показывает действительно другое, – но что именно пояснять я не стал.
Ну их. С чувством юмора у медиков совсем туго. Им только дайся – найдут то, чего сроду никогда не было.
Невролог предложил понаблюдаться три-пять дней и выписаться, если не будет ухудшений. Пять я точно не вытяну, а три, так уж и быть, придётся как-то пережить. Тем более Наталья обещала приехать. Сама обещала.
Каждый раз, когда раздаётся звук шагов в направлении нашей палаты, самой крайней в длинном узком коридоре, я замираю в ожидании, что сейчас войдёт именно Наташа. Несмотря на то, что я вполне могу передвигаться, мне всё равно выписали пропуск для посетителей.
Отведённое для утренних посещений время близится к концу, а моей валькирии так и нет. Заниматься особо нечем. Телефон быстро надоел, и я бесцельно кручу его в пальцах, думая о той, которая так и не выходит из моей головы. Кто бы мог подумать, что меня так накроет от обычной женщины. Я ведь и мысли не допускал в подобном ключе, что могу заинтересоваться мамой мальчишки-соседа.
И ведь нехило же меня переклинило, что в сторону секси-Юлечки даже смотреть не хочется, хотя случись это чуть раньше, я бы точно не оставил горячую медсестричку без внимания.
Дверь открывается, и в палату входит Мельников. Хочу встать, но Богдан жестом останавливает.
– Лежи уже, горемычный.
Кажется, теперь мы с ним поменялись местами. В своё время я тоже навещал в больнице потерявшего память друга.