Женился. Развёлся. Счастлив? - стр. 2
Поднимаю лицо вверх и смотрю на серое небо, с которого на моё лицо падают холодные противные капли.
Этот ребёнок не от тебя.
Как?! Как ты допустил это?! Хочу закричать, но из горла вырывается лишь рваный вопль.
Этот ребёнок не от тебя.
– Сука! – выкрикиваю в плачущее небо.
Только не понимаю кому.
Ей…
Той, которую любил без памяти.
Или ему…
Тому, кто допустил это, переставляя фигуры на шахматной доске под названием «Жизнь».
2. Глава 2
Это не может быть правдой! Здесь какая-то ошибка!
Резко встаю и иду. Куда? Не знаю. За Никой. Нужно найти её и… И вернуть.
Вытаскиваю из кармана телефон. На экран плюхаются и расползаются широкие капли, стряхиваю их рукой и набираю номер жены. Слушаю длинные гудки, пока механический голос не сообщает, что вызов переадресован на голосовую почту. Какая, на хрен, почта?!
– Ника, возьми трубку! – рычу на абсолютно бесполезный гаджет, как будто это он виноват, что Вероника не отвечает.
Окидываю нездоровым взглядом окрестность, но вокруг только дождь и паршивое утро. Они точно знают, куда уехала Вероника. Знают, но не скажут. Это только в сказках герою помогают все: и ветер, и солнце, и соседки, сидящие у дома. А в жизни… В жизни твои проблемы никого не волнуют.
Чувствую неимоверную усталость, но она ничто по сравнению с тем раздраем, что творится в душе. Поэтому отдых и сон, о которых я так недавно мечтал, остался в той, другой, жизни и откладываются на неопределённое время. А сейчас мне нужно найти Веронику и поговорить с ней.
Почему нет прогноза семейных отношений? Заглянул, что предвещают – солнечно, пасмурно или дождь – и ты хотя бы знаешь, что тебя ждёт. А не так… Хотя, о чём это я. Толком погоду предсказать не могут, то что уж говорить о человеческих отношениях. И, если в силу своей профессии, с погодой я ещё как-то могу просчитать развитие событий, то к такому повороту, в который не вписался сегодня утром, готов я не был.
Совершенно не помню, как доехал до тёщиного дома. Стою и упрямо давлю на клавишу электрического звонка в квартиру. За старенькой дверью тишина, и долго никто не открывает, но, наконец, я слышу, как поворачивается замок.
– Паша? – Ольга Егоровна отшатывается от меня как от чумного, окидывает с ног до головы, но войти не приглашает.
Знаю, видок у меня ещё тот.
– Вероника у вас?
– Н-нет.
– А вы случайно не знаете… – дальше выдержка мне изменяет. Спросить: «С кем сейчас ваша дочь», у меня не поворачивается язык.
– Нет, Паша, я не знаю, где она может быть, – отвечает устало, и взгляд её блекнет, сильнее выдавая возраст женщины, растившей в одиночку двоих дочерей.