Женаты не всерьез - стр. 25
— Ужин приехал… — медленно произносит Артем, и его полные губы растягиваются в полуулыбке. — Классные шорты! — в голубых глазах пляшут лукавые огоньки.
— Слишком короткие, — смущенно бурчу, пытаясь одернуть штанины.
— Так лето же! — невинно разводит руками Соболевский. — Просмотрела гардероб?
— Да. То, что нужно вернуть, приготовила.
— Отлично!
— Спасибо…
— Да не за что. Я в душ, и будем ужинать, — довольно сообщает.
— Хорошо. Я пока накрою на стол.
Артем направляется дальше по коридору, а я выхожу из комнаты и шагаю на кухню.
Подхожу к пакету с едой. Открываю его и заглядываю внутрь. Сначала вынимаю небольшой контейнер с салатом, затем еще два побольше. В одном из них запеченная рыба, в другом — мясо по-французски. Мм… Как же аппетитно все это выглядит! Оказывается, я жутко проголодалась!
В навесных шкафчиках интуитивно отыскиваю тарелки. Выбираю те, что поглубже. Выкладываю в них ароматные блюда. Салат ставлю на стол, а мясо и рыба перед подачей поочередно отправляются в микроволновку.
Задумчиво напевая любимую мелодию, достаю вилки, ножи. Закрываю ящик и тут же резко вздрагиваю, со звоном роняя приборы на пол, потому что на мою талию внезапно ложатся горячие мужские ладони.
Ножи и вилки падают на блестящую плитку и отскакивают в разные стороны, а я испуганно оборачиваюсь.
— Артем! — возмущенно фыркаю. Он вскидывает руки вверх, шутливо сдаваясь, и делает шаг назад.
Меряю его сердитым взглядом. Принимаюсь подбирать приборы. Соболевский помогает не без коронной ухмылочки, конечно.
— Держи! — протягивает мне вилки, и я отправляю их в мойку. Беру из ящика чистые и раскладываю на столе.
— Если ты будешь так вздрагивать каждый раз, когда я тебя касаюсь, вряд ли это убедит окружающих в искренности наших отношений, — произносит с хитринкой.
— Не подкрадывайся ко мне исподтишка, и я не буду вздрагивать! — отвечаю с возмущением.
— Неужели? — он улыбается шире и неторопливо подходит ближе.
Протягивает ко мне руку. Нежно заправляет за ухо выбившуюся прядь волос, от чего по моему телу рассыпаются мурашки. Подушечки его пальцев скользят вниз по шее, легонько касаются ключицы. Снова невольно вздрагиваю и отстраняюсь.
— Видишь? — вкрадчиво произносит. — Поэтому… я буду делать это чаще.
— Что «это»? — непонимающе моргаю.
— Касаться тебя, — заявляет Соболевский, не сводя с меня глаз. — Чтобы ты привыкла.
Пячусь назад, но сразу же упираюсь в столешницу, а муж кладет ладони по обе стороны от меня, отрезая тем самым пути к отступлению.
Шумно выдыхаю и расправляю плечи.
— Не переживай так сильно. Свою часть сделки я выполню, и в кругу твоей семьи такого не будет.