Жена звездного адмирала. Найти мужа - стр. 40
– И что ты на этот счет думаешь? – окончательно оживилась я.
– Возможно, в правительстве знать-не знают о сути происшедшего, или им доложили неверно. А, скорее всего, и то, и другое.
– А Форенс может кого-то выдать? И этот кто-то потеряет жирную должность?
– А то и вовсе – сядет надолго!
– Но что это может быть? Ведь ясно же, что о гибели «Гаа-тла» власти содружества знают правду. Иначе не было бы такого глухого молчания в сети и одной жалкой заметки. Куча компетентных органов вылетала на место происшествия. Невозможно было скрыть все, что они нашли. Каждое ведомство имеет свое подчинение. Не говоря уже о том, что и внутренняя разведка, и секретная полиция того же Грента принимали участие в расследовании катастрофы с «Гаа-тлом». Уж они бы точно молчать не стали!
– Надо думать… Что мог увидеть или услышать Эр, спасаясь в челноке с рванувшего халкота, о чем не догадываются все эти специалисты? Это должно быть нечто такое, что невозможно обнаружить путем обследования места происшествия и, собственно, разрушенного звездолета. Тут какой-то… как говорят земляне – человеческий фактор…
Думаю, нужно искать ответы там, где все началось. Вот как мне кажется… И эта ситуация с пиратами…
– Прямо сон в руку! – бодро произнесла Верка, глотнув еще своего кофе.
***
Полтора года назад
– Какой ты таинственный и загадочный… Не боишься, что сниму повязку и разочаруюсь? – пошутила я, трогая непроницаемую для света повязку, которую Форенс надел мне на глаза, сажая в свой комфортабельный торкли.
– Боюсь, – отозвался он очень серьезно. – Я всегда боюсь разочаровать тебя. Не поверишь. Даже на службе. Показаться недостаточно смелым, умным или заботливым. Ты – моя персональная шкала ценностей. Мне каждый раз хочется доказывать тебе, что я лучший из всех, кого ты могла выбрать…
Я даже затихла от этого откровения и, затаив дыхание ждала, что же дальше.
– И все же я парень рисковый! – произнес Эр уже с нотками оптимизма. Кажется, заметил мою реакцию. Он удивительно всегда меня чувствовал – улавливал любые невербальные, мизерные сигналы. Будто у него была какая-то встроенная функция – понимать, когда мне хорошо, а когда плохо. Когда сомневаюсь, а когда я уверена. Когда испугалась, а когда рвусь в бой, исполненная смелости и решимости.
Какое-то время мы просто летели. Я молчала в предвкушении и ожидании.
Затем наш торкли явно приземлился.
Судя по тому, что мы не использовали пространственный ускоритель – либо это место вне базы, либо в одном из ее развлекательных уголков. Туда Эр старался не прыгать эдаким нынешним вариантом «портала». Он был солдафоном и чистоплюем. И это мне в нем особенно нравилось. Муж никогда не преступал границы и не пользовался служебными привилегиями для личных удовольствий и целей. Именно таким я и видела настоящего, хорошего, правильного руководителя.