Жена в наследство - стр. 25

Пустой, казалось бы, двор тут же ожил. Высыпали, будто горошины из прорвавшегося мешка, слуги. Захлопотали вокруг вещей, что были закреплены на запятках кареты. Будто сама по себе открылись дверцы. Первым вышел Алдрик, помог спуститься Лауре с той стороны, что была скрыта от крыльца. А передо мной возникла уже знакомая ладонь Хилберта. Наверное, он сам решил проконтролировать, не затерялась ли я где-то в недрах экипажа. Какой тягостный надзор.

От мысли, что придётся дотронуться его руки, внутри что-то дёрнулось. Слишком свежими были воспоминания о соприкосновении с его кожей недавно. И, наверное, я боялась вновь ощутить нечто подобное. Да куда денешься. Пришлось принять помощь, но как только я спустилась, тут же высвободилась из его хватки. Придержала подол тяжёлого шерстяного платья и подняла голову к пику башни замка, который было видно и отсюда. И в то же время не видно — за тяжёлым маревом туч.

— Впечатляет? — Хилберт не поторопился уйти и проследил за моим взглядом. — Все в нашем антрекене и далеко за пределами его хоть раз в жизни да слышали о Волнпике. Но никто не хотел бы увидеть его воочию. А уж тем более поселиться здесь. Наверное, и вы молили Хельдера Светлого, чтобы никогда здесь не оказаться. Верно?

Я медленно повернулась к нему и наткнулась на холодную улыбку не только на губах его, но и в глазах, вокруг которых вдруг обозначились мелкие морщинки. Он издевался и упивался тем что мне нечего было на это ответить. Только не знал причину, по которой на самом деле я хранила молчание.

— Я никому не молилась, — словно кто другой всё же сказал за меня. Но взгляд Хилберта, такой возмутительно снисходительный и ехидный, просто не дал мне возможности оставить его слова и вовсе без внимания. — Я просто не думала даже, что когда-то здесь окажусь. Знаете, а вы с ним похожи, мениэр ван Берг.

— И чем же? — он, кажется, даже слегка удивился.

— Выглядите солидно и гордо. А на самом деле всего лишь одинокая куча камней на краю мира. И пока доберёшься до вашей сути — стошнит десять раз.

Он рассмеялся. Чем поверг меня в состояние близкое к шоку. Я, признаться, уже успела подумать, что этот мужчина смеяться вообще не умеет. И даже простая улыбка вызывает у него физическую боль. Его лицо невероятным образом преобразилось — и даже дыхание перехватило от того, как он был хорош в этот миг. Бывают люди, которые лучше бы вообще не смеялись никогда, а бывают такие, которыми можно любоваться. Так вот Хилберт ван Берг неожиданно для меня оказался из последних. Я стояла, наверное, как идиотка, не сводя взгляда с него и не понимая: да что такого случилось, что меня так пришибло? Но йонкер смолк — и всё волшебство осыпалось. Снова его взглядом можно было замораживать рыбу. Причём замораживать очень быстро.