Жена Тони - стр. 66
– Ага, это и есть мой народ.
– По крайней мере, они покупают билеты на наши концерты, – пожала плечами Глэдис.
– Да. Покупают. За свои потом и кровью заработанные монеты. – Саверио вытянул ногу в проход между сиденьями, откинулся на спинку, закрыл глаза и надвинул пониже на лоб свою шляпу-федору.
– Ты что, всерьез намерен уснуть? Ты же только что проснулся, – заныла Глэдис.
– Я устал, лапочка.
– Ты вечно уставший.
Саверио поерзал, скрестил руки на груди и промолчал. Его так и подмывало выложить Глэдис, что устал он прежде всего от ее бесконечных придирок, но это бы просто привело к новым упрекам. К тому же ей случалось вести себя с ним куда приветливее, а лучшей соседки по комнате для гастролирующего мужчины еще поискать. Она о нем заботилась, утюжила его рубашки и смокинг, как это делала бы мать, следила за его питанием, и этим плюсы подобного соседства еще не исчерпывались.
– Я понимаю, что тебе нужно отдыхать, – продолжала Глэдис. – Потому я и отправила тебя на пляж. Я знаю, что ты любишь солнце. Чернявые без солнца не могут.
– Grazie.
– Я не возражала против того, чтобы остаться в гостинице и заняться стиркой. Выгладила все твои рубашки. Накрахмалила воротнички и манжеты ровно так, как ты любишь.
– Ах ты моя куколка.
– Да, я твоя куколка, малыш. – Глэдис погладила его по щеке. – И я здесь для того, чтобы облегчить тебе жизнь.
– И облегчаешь, спору нет. – Саверио наклонился к ней и поцеловал ее в губы, затем принял прежнее положение и снова закрыл глаза. Глэдис склонилась над ним, щекоча его ухо кончиком носа.
– Моя мама спрашивает, когда мы поженимся, – с нежностью проговорила Глэдис. – Хотелось бы дать ей хотя бы приблизительный ответ.
Саверио выпрямился в кресле и сдвинул шляпу на макушку.
– Я пока не готов к женитьбе, – пробормотал он.
– Да ну.
– Я не шучу. Честно – не готов я.
– Но я поняла… я думала… – Голубые глаза Глэдис наполнились слезами. Она быстро поморгала, не позволяя себе заплакать. – Ты ведь дал мне понять, что мы поженимся во время этих гастролей. Ты мне обещал.
– Когда это я обещал?
– Сам знаешь когда, – прошептала она.
– Глэдис, ты особенная девушка, но мужчинам свойственно говорить всякое такое.
Ее лицо приняло обиженное выражение.
– Ты меня не любишь!
– Этого я не говорил.
– Либо любишь, либо нет.
– Я испытываю к тебе глубокую привязанность, – заявил Саверио.
– То есть? – повысила голос Глэдис.
Саверио окинул взглядом салон автобуса. Многие музыканты уснули, а остальные недвижно растеклись в креслах, как пальто, наброшенные на спинки стульев. Ударник и тромбонист уселись на заднем сиденье со сложенным гармошкой спортивным разделом газеты. Они прикидывали, на каких лошадей поставить, как только приедут в Ричмонд.