Жена темного генерала - стр. 42
И все это независимо от моего мозга. Я не хочу его! А тело словно потеряло связь с самым главным органом, отвечающим за его действия и желания. Оно живет своей жизнью, чрезвычайно остро реагируя на мужчину рядом. Что происходит? Это ненормально! Это не просто «тело предало», это какой-то нонсенс. Оно мне не подчиняется, только ему и его желанию. Дрожит не от страха, а от безумного, аномального возбуждения.
Я в шоке… ничего не могу поделать. Меня и правда пугает такое дикое для меня явление. Все, что могу сделать, упереться руками ему в грудь, когда он снова наклоняется и впивается жадным испепеляющим поцелуем в грудь. Меня выгибает дугой от невероятного удовольствия, вынуждая застонать… получить в ответ то ли рык, то ли такой же гортанный звук.
Да это какое-то наваждение. Я понимаю, что меня просто принуждают к близости. Это ничем не отличается от вчерашнего насилия, но не могу остановить ни его, ни себя. Как доказать свое нежелание, если тело не слушается, увлажняется где надо и по-любому издает те запахи, которые чует это чудовище.
— Терриан, это нечестно! Я не хочу!
— Хочешь, я же чувствую!
— Нет! Я не понимаю, что со мной! Но я не хочу! Это против воли! Это мерзко! — меня начинает потряхивать от накалившихся эмоций, срываюсь на крик, в глазах нещадно жжет от безысходности и отчаяния. Если я не смогу доказать, что все не так, как кажется, он опять это сделает — возьмет силой.
— Это страсть, милая… меня тоже накрывает от твоей близости, — шепчет горячо, — я думать не могу — хочу ощутить тебя под собой, на себе, везде… раствориться в тебе… признайся — это взаимно, просто доверься своим инстинктам своему телу, оно не предаст…
— Нет! — кричу через силу, потому что его слова, его обжигающий шепот действуют почти так же, как и прикосновения к интимным местам, вызывая все меньше желания сопротивляться. Но я знаю, что будет потом — ненависть. Я не смогу второй раз ему простить. Насилие над волей еще хуже, чем над телом.
— Кат Р-рина!
Слезы — последний аргумент. Они прорываются наружу. Текут по щекам, заставляя всхлипывать. Тело ноет от сексуального возбуждения, а я тихо рыдаю, не приемля подобного издевательства.
И он останавливается… неверяще вглядывается в мое лицо, словно прекрасно видит в темноте, а я вижу только недоумение в васильковых глазах.
— Ты плачешь?
Молчу и только сглатываю слезы. Что толку говорить... он не в состоянии услышать, я прекрасно чувствую, как он возбуждён. Он просто не сможет уже остановиться, как не смог вчера.
От того еще обиднее…
Утром что, снова извинится? Выдаст скупую фразу, словно и не насиловал, а случайно наступил на ногу, или опрокинул стакан воды. Все просто с его стороны.