Жена сэра Айзека Хармана - стр. 11
Леди Харман помолчала немного и отозвалась задумчиво, словно припоминая что-то.
– Да, конечно.
– Когда теряешь самое ценное, кажется, что невозможно жить дальше, – сказал мистер Брамли. – И все-таки живешь.
– А у других ничего ценного и нет… – проговорила леди Харман.
И замолчала, почувствовав, что сказала слишком много.
– В жизни есть какое-то упорство, – сказал мистер Брамли и остановился, словно на краю пропасти.
– По-моему, главное – надеяться, – сказала леди Харман. – И не думать. Пусть все идет своим чередом.
– Пусть все идет своим чередом, – согласился мистер Брамли.
На некоторое время они оба задумались об одном, как две бабочки, играя, садятся на один цветок.
– Вот я и хочу уехать отсюда, – снова заговорил мистер Брамли. – Сначала поживу с сыном в Лондоне. А потом, когда его отпустят на каникулы, мы, пожалуй, отправимся путешествовать: поедем в Германию, в Италию. Когда он со мной, мне кажется, что все как бы начинается сначала. Но и с ним мне придется расстаться. Рано или поздно я должен буду отдать его в закрытую школу. Пускай изберет собственный путь…
– Но вы будете скучать без него, – сказала леди Харман сочувственно.
– У меня останется работа, – сказал мистер Брамли с какой-то мужественной грустью.
– Да, конечно, работа…
Она красноречиво умолкла.
– В этом и есть счастье, – сказал мистер Брамли.
– Хотела бы я, чтобы и у меня была какая-нибудь работа, – сказала леди Харман с внезапной откровенностью и слегка покраснела. – Что-нибудь… свое.
– Но ведь у вас есть… светские обязанности. Их, я думаю, немало.
– Да, немало. Наверное, я просто неблагодарная. У меня ведь есть дети.
– У вас дети, леди Харман!
– Четверо.
Он был искренне удивлен.
– И все они ваши?
Она удивленно посмотрела ему прямо в лицо своими нежными, как у лани, глазами.
– Конечно, мои, – сказала она с недоуменным смехом. – А чьи же еще?
– Я думал… Может быть, они приемные.
– А, понимаю! Нет! Они мои, все четверо. Я их мать. В этом, по крайней мере, сомневаться не приходится.
И она снова вопросительно посмотрела на него, не понимая, к чему он клонит.
Но мистер Брамли думал о своем.
– Видите ли, – сказал он, – в вас есть что-то очень свежее. Очень похожее на… Весну.
– Вы решили, что я еще совсем молоденькая! А ведь мне скоро двадцать шесть. Но хотя у меня есть дети, все же… почему бы женщине не иметь своего занятия, мистер Брамли? Несмотря на это.
– Но ведь это, без сомнения, самое прекрасное занятие на свете.
Леди Харман задумалась. Казалось, она колеблется, не зная, продолжать или нет.
– Понимаете, – сказала она. – У вас, вероятно, все было иначе… а у моих детей целая куча нянек, и со мной почти не считаются.