Жена прокурора - стр. 18

— Прошло не очень.

— Что-то случилось?

Я мотаю головой.

— Давай выпьем кофе?

— Лучше чай, уже вечереет.

— Хорошо, давай чай.

— Если что, я заказал доставку. В холодильнике есть мясо и овощи на гриле.

— Как умудрился?

— Я неплохо знаю английский. Ну и “дякую” выучил.

Я улыбаюсь, когда он почти без акцента произносит слово на моем родном языке.

— Правильно сказал?

— Правильно.

— Будешь есть?

— Нет.

На столе оказывается две чашки с дымящимся горячим чаем. Я до сих пор не могу согреться, так что почти сразу обхватываю чашку руками, тяну ее к себе. Пока не пью, потому что слишком горячо.

— Вы поссорились с отцом?

— У нас возник конфликт, — киваю. — Отец против того, чтобы я рассказывала Ярославу о Мире.

— Ты рассказала ему?

— Он, оказывается, знал. И о тебе тоже.

— Знакомиться не придется, — улыбается Амато, но на самом деле вижу в его глазах и другие чувства.

Разочарование. Не мной — моим отцом. У него с родителями прекрасные отношения. Они едва ли не каждые выходные собираются у них дома, жарят шашлыки, пьют вино, болтают. Я впервые такое увидела, и мне это безумно понравилось. Конечно, я ездила не всегда. Не потому, что Карла и Данте мне не понравились. Они прекрасные люди, сразу же меня приняли. Карла научила готовить ее фирменную пасту, а Данте сказал, что, как только Мира вырастет, соорудит ей домик на дереве, где она сможет играть. Они — замечательные, но я боялась слишком привыкнуть. У нас с Амато вроде как все серьезно, но я думала о том, что будет, если у нас не сложится. Отвыкать от одного хорошего человека сложно, а от троих?

— И что будешь делать?

— Ничего, — пожимаю плечами. — У отца нет права голоса в отношении Миры.

— А у меня? — неожиданно спрашивает Амато.

Я вскидываю удивленный взгляд, хмурюсь.

— Ты знаешь, что у тебя — да.

— Уверена, что хочешь все рассказать?

Вопрос Амато становится для меня неожиданным. Мы с ним обсуждали все. Он знал, что по возвращении я расскажу отцу Миры о том, что у него есть дочь.

— У меня нет другого выбора.

— Почему?

— Потому что мы здесь остаемся. Навсегда. Думаешь, он не поймет и не узнает?

— Это сложно. Нужно знать точный возраст Миры, к тому же можно сказать, что она родилась недоношенной. Что угодно можно придумать, было бы желание.

— Он узнает. Поймет, когда ее увидит.

Амато пожимает плечами. Сомневается. А я уверена, что Ярослав узнает сразу же. Почувствует. Даже если нет — подойдет спрашивать. И что я скажу? Совру? Я не смогу. Скрывать — одно, врать в лицо — другое.

— Ты тоже считаешь, что не стоит говорить?

— Я размышляю хладнокровно, ты — поддаешься эмоциям.