Жена моего мужа - стр. 37
Внешне они так же разительно отличались друг от друга. Тонкокостный, изящный Макс с аристократическими руками человека, никогда не занимавшегося физическим трудом, и кряжистый, плотного телосложения Семен с лопатообразными кистями рук.
К концу пятого курса Максим сыграл уже третью свадьбу. Сеня никак не мог подобрать невесту. Попадались либо провинциальные девицы, либо голодранки. А Воробьев хотел жениться только на москвичке, причем с положением. Ехать назад, в деревню под Красноярском, «колхозник» не желал.
В конце концов, видя, что у парня ничего не получается, за дело взялся Макс. Вместе с Ниной Андреевной они сосватали «писателю» дочь старинных приятелей – Аделаиду Кляйн. Фамилия ее в переводе с немецкого означает «маленькая», но невеста оказалась ростом с жениха, такая же ширококостная, с грубоватым лицом. К тому же Аде исполнилось двадцать семь лет. Но все недостатки меркли перед тем, что она была урожденной москвичкой да еще дочерью директора одного из самых больших московских гастрономов. А по тем временам подобный человек разговаривал сквозь зубы со всеми, будь они космонавтами, партийными функционерами или артистами. Чины чинами, а вкусную колбаску, сыр и маслице любят все. Адин папа ловко управлял краном продуктопровода. В виде свадебного подарка молодые получили новехонькую двухкомнатную кооперативную квартиру и недоступные простому человеку «Жигули». Наконец-то Сене удалось обскакать Макса! Но зависть – странная вещь, Семен продолжал приобретать вещи, как у Макса, мебель, как у Полянских, даже Ада носила шубу, как у Нины Андреевны. Представляю радость Воробьева, узнавшего, что генеральша Полянская собирает бутылки, и чувствую его горе при известии об успехах Макса в бизнесе.
– Говорят, там в камерах на двадцать человек сидят все сто, – упивался Сеня, – какой ужас, бедный Макс! Хотя сам виноват – зачем убивал!
Я решила слегка испортить мужику удовольствие:
– Слава богу, Максима это не касается. Теперь можно оплатить коммерческую камеру и сидеть по-человечески с холодильником и телевизором, даже еду из ресторана носят.
Сеня уставился на меня поросячьими глазками, заплывшие жиром мозги переработали информацию о «коммерческой» камере.
– Сколько же стоит такое?
– Ерунду, – на ходу придумала я, – полторы тысячи баксов в месяц, но деньги для нас не проблема, лучше скажи, ты веришь, что он убил Веронику?
Семен побагровел:
– Конечно, сам говорил. Приехал абсолютно пьяный, пистолетом размахивал, кричал, что на него какой-то Круглый наехал. Безумные деньги одолжил – миллион долларов.