Жена любовника моей дочери - стр. 18
— Меню в ресторане. У нас всё по-домашнему. — Катя пожимает плечами и ставят перед нами две чашки кофе. — Лазанью ставила я, борщ крёстная ещё утром сварила. Так что, чем богаты. Шарлотку Ванька обожает. Мы её очень часто готовим.
— Скажи уже сразу, что меня здесь никто не ждал. — ухмыляюсь, нервно хохотнув.
— Я, кажется, именно так и сказала. — ведёт плечом и переходит на заговорщицкий шёпот: — Меня больше интересуют мордовороты в моей гостиной. Мне нужно их кормить? Как-то это не по-человечески.
— Я думаю, ты можешь попытаться.
Катя задумчиво кивает и складывает перед собой руки на столе.
У неё прекрасный дом и прекрасная семья на самом деле. Я боюсь акцентировать на чём-то внимание, чтобы не услышать, чего ей стоило наладить свою жизнь, после измены, предательства и смерти мужа.
— Ваня очень вырос. — говорю это, потому что это правда, потому что необходимо чем-то заполнить тишину. — Он отлично разговаривает.
— Разговаривает? — Катя оборачивается и нелепо хлопает глазами. — А как он должен разговаривать, Дамир? На следующий год уже всё, школа.
И здесь у меня не получается выбрать безопасную тему для разговора.
— Я просто имел в виду, что чужие дети очень быстро растут.
— Это да. — улыбается, а сама бегает по моему лицу недоверчивым взглядом, будто в самую душу заглянуть пытается. — Какой-то ты сегодня странный всё же.
Пожимаю плечами и делаю вид, что для меня ничего важнее кофе не существует на данный момент.
Мы какое-то время молчим, думая каждый о своём, а потом её прорывает:
— Знаешь, Ванька даже своего отца не помнит. Меня это почему-то пугает. Даже не сам факт, а то, что ему это, кажется, даже неинтересно. Я ведь готовилась к бесконечным вопросам и расспросам, кто мой папа, где мой папа… а он несколько раз всего спросил. Да и то, когда в садике искали инициативных пап.
— Тебя беспокоит, что у него нет отца?
— Не знаю. Наверное, лучше никакого, чем такой, как Игорь, просто это меня пугает. Дети, их восприятие, память… — она шумно сглатывает и нервно улыбается. — Мысли дурацкие в голову лезут. Не знаю, если там что-то после смерти или нет, а мне было бы обидно, если бы меня мой родной ребёнок забыл. Ты когда сказал мне про этого бандита… Не могу перестать об этом думать.
Это уже хоть какой-то прогресс. Инстинкт самосохранения у Кислицкой всё же присутствует.
— Прозвучит, может, конечно, не очень, но поверь мне, сын тебя не забудет. Ему уже не два года, Катерина. Ты его мама целых шесть лет. И ничего с тобой не случится. Я даю тебе слово.
— Ох, Дамир… Дети растут, взрослеют, меняются. Их мир только кажется, что уже и проще, чем наш. А вообще, я думаю, что ты совершил большую ошибку.