Жена иллюзиониста - стр. 2
Миша! Господи Боже ты мой! Он же придет нынче, а она не одета еще, и волосы не прибраны!
Маша с тревогой заглянула в зеркало. Так и есть, лицо припухло, глаза вроде как заплаканы. Она вздохнула и принялась приводить себя в порядок. Через полчаса в то же зеркало уже смотрелась милая улыбчивая барышня лет двадцати, с темными каштановыми волосами. Ее нельзя было назвать идеалом красоты, но было в ней нечто притягательное. Карие глаза, слегка вздернутый носик, чуть припухлая нижняя губа, милые ямочки на нежных щечках. И все это окутано необыкновенным светом, сиянием, возникающим, лишь когда душа поет от великого чувства. А именно оно переполняло Машу. Она любила, страстно любила своего жениха, своего суженого – офицера, лейтенанта-моряка Колова Михаила Яковлевича. При мысли о любимом она встрепенулась, просияв улыбкой. Ночной кошмар истаял. Поспешно оправив платье, девушка выбежала из комнаты.
Мать Маши Елизавета Дмитриевна пила в столовой утренний кофе. Это была еще не старая женщина с приятным, слегка увядшим лицом. Ухоженные волосы, чуть тронутые сединой, прямая осанка, аккуратное, хоть и далеко не новое домашнее платье. Ее можно было бы назвать привлекательной, если бы не сквозила в ее облике постоянная озабоченность и внутренняя неудовлетворенность жизнью.
За окном уже давно стоял белый день. Через приоткрытую форточку, колыша занавески, врывался нежный звон. На всю округу с колокольни Никольского собора, что напротив дома, разносился благовест.
– Что, голубушка, опять дурной сон привиделся? – спросила мать, подливая себе кофе из кофейника с загнутым носиком.
– Угадали, маменька! – девушка уныло кивнула и уселась на свое место напротив матери.
– У тебя опять во взгляде что-то тревожное! Не нравится мне все это!
Елизавета Дмитриевна взяла свежеиспеченную булочку, намазала ее маслом и принялась со вкусом есть. Девушка последовала было ее примеру, но при воспоминании о ночном кошмаре аппетит вмиг улетучился.
– Надо в сонник заглянуть, – произнесла девушка и вопросительно посмотрела на собеседницу.
– Так я уже смотрела. Все без толку, ничего не понятно!
– Что же делать? – испугалась Маша, как будто найденное в книге объяснение могло избавить ее от ночных кошмаров.
– Вот то-то и оно! Мало прочитать, надо уметь толковать! – Елизавета Дмитриевна сделала выразительную паузу. – Ходила я к госпоже Масленковой, ну той, ты знаешь, что за Знаменской площадью живет. Она и сны толкует, и карты раскладывает. Я ей твои сны пересказала, и вот что получается. Лицо это непонятное есть олицетворение твоей судьбы. Не можешь его узнать, значит, она еще не определилась, но перемены уже близко, просто ты еще их не чувствуешь. Но судьба неотвратима, как та лапа, которая во сне настигает тебя.