Жена фабриканта - стр. 89
– Тань! А… Тань…. Вылези, мне страшно.
– Ну, ты же не одна, – Танина голова высунулась из-под одеяла. На лице сияла веселая улыбка, – я же с тобой. Вот видишь, как ты сама на себя страх наводишь. И меня пугаешь, – сокрушенно вздохнула она, постепенно осваиваясь с их страшным разговором о таинственных духах, живущих в доме.
– Нечисть любит сырость и темноту. О ней и говорить-то страшно, не то что идти искать! – спокойно подытожила она страшный разговор и, махнув на сестру рукой, широко и сладко зевнула, собираясь спать.
Ее глаза уже закрывались, очень хотелось спать. Прошедший день оказался для нее насыщенным всевозможными событиями. И сейчас, когда усталая Танина голова, наконец-то, оказалась на такой любимой, знакомой и мягкой подушке, ей хотелось только одного – не разговаривать больше с сестренкой и поскорей сладко уснуть.
– Ах, ты соня этакая, – раздумчиво проговорила Наташа. Она взглянула на сестру и вслед за ней также сладко, во весь рот, зевнула:
– А я вот, придумала, как мы с чердака прогоним духов!
– Отстань! Не выдумывай ничего, – уже в полудреме пробормотала Таня, не открывая глаза, – нет у нас в доме никого. И, слава Богу. Наслушалась дворовых девиц, кухарку, начиталась разных книжек. И теперь придумываешь страсть всякую, – сделав усилие, Таня все-таки приоткрыла один свой сонный глаз, – ложись-ка лучше спать, – рассудительно прибавила она. – У нас одни только лягушки и квакают в пруду. Слышишь, как заливаются? – она кивнула в сторону окна и легла удобней. Ее глаза опять закрылись, говорить не было сил.
Сестры молчали, прислушиваясь к затихающим звукам парка. Тихо шелестели мокрыми ветками березы, растущие возле их окна, накрапывал слабый дождик, и шумел легкий теплый ветер. Казалось, погода сама располагает ко сну и шепчет: «Спите. Скорее усните. Баю- бай… Баю- бай….»
Таня почти и заснула…. Но не тут – то было.
– Тань, а Тань, да не спи же! – раздался громкий шёпот. – А если бы ты сама увидала чью-то белую тень на чердаке, да еще в темноте, испугалась бы? – вновь позвала сестру неугомонная Наташа. Она приподнялась на локте и посмотрела на сестру.
– Не знаю. Не боюсь я ничего! И на чердаке у нас нет никого, кроме кошек и мышей. Это все Глафирины глупые выдумки, – Таня сладко зевнула и отвернулась к стене, собираясь спать.
– Вовсе, даже не Глафирины! С чего ты взяла? Погоди спать-то! Давай прямо сейчас возьмем и полезем на чердак! А вдруг, что-нибудь увидим? Заодно, проверим, трусиха ты или нет? – не отставала Наташа от засыпающей сестры.
Сон у Тани под таким решительным и вдохновенным натиском внезапно испарился, словно легкая лунная дымка. Она с интересом повернулась к Наташе: