Жена фабриканта - стр. 34
Впереди всадников на середине поля тащились три мужика. Каждый шел по своей полосе за тяжелым двухколесным деревянным плугом-сеялкой, впряженными в пару быков, третий шел без плуга, рядом по ровно вспаханной борозде. Держал перед собой сито и, уверенным размашистым движением, разбрасывал вокруг себя зерно. Мешки с зерном, приготовленным для посева, лежали возле распряженной телеги, с края поля. Рядом с телегами как попало валялись бороны.
Ухтомцев попридержал лошадь. Глянул на бороны, потом бросил пытливый взгляд на Бармасова.
– А что же сеялок две? – спросил он, – остальные что ж?
– Да, людей – то все равно не хватает, Иван Кузьмич!
– Ясно, – Ухтомцев привстал на стременах, поглядел вперед на мужиков. Понаблюдал за тем, как те работают, отвернулся в сторону и раздраженно сплюнул:
– Да, идут, будто мухи ползают! Не по душе, видать, работа? Сколько ты им обещал?
Бармасов почувствовал, что разговор принимает неприятный оборот.
– Все, как вы велели! По три рубля за десятину, – отрапортовал Бармасов.
– Вот и то. Сразу видно, наемные люди! Не свои. Идут, как через силу ползут! Успеем ли бороновать с такими работничками? Уж и сроки поджимают? Что будем делать? – огорченно спросил Ухтомцев управляющего, – а? Михаил Яковлевич? – чеканисто, с нажимом повторил он вопрос.
Тот тоже придерживал лошадь, но старался держаться позади хозяина. Так они и стояли, гарцуя на месте, и издали, наблюдая за работающими крестьянами.
– А ничего не будем, Иван Кузьмич. Успеют в срок. И посеем мы вовремя, даст Бог. Так что не сомневайтесь! То ж моя печаль и забота. А вы, барин, не сомневайтесь. Пока эти посеют, другие в Березниках управятся. Так я тех сюда и перегоню. Так потихоньку все и сделаем. Не извольте беспокоиться, Иван Кузьмич! И время у нас еще есть, успеем.
– Ну, смотри. Тебе, конечно видней! Как людей в работе расставлять и подгонять! – однако фабрикант поглядел на Бармасова таким взглядом, как будто сомневался в его организаторских способностях.
– Ты, еще вот что мне расскажи. Вчера ты мне про бороны толковал? Вроде, прутья поломаны и не привязанные? Не эти? – фабрикант недовольно ткнул пальцем на деревянные бороны, сиротливо лежащие возле телеги. – Да, Михаил Яковлевич! Надо было тебе еще в прошлый год сеялок в запас закупить или заказать кузнецу. Я ведь тебе велел, и с обозом московским мог бы выслать.
При этих словах Бармасов опустил голову.
– Ну, что молчишь, Михаил Яковлевич? Сказать, поди нечего? – голос Ухтомцева наполнился иронией, он раздраженно нахмурился, еще раз кивнул на лежащие бороны. Бармасов виновато молчал. Ответить и впрямь было нечего.