Жена для эльфийского принца - стр. 41
Огонек, зажегшийся в глазах спелёнатой невесты, напомнил Вике фильмы о маньяках.
«Сами виноваты, - решила она, приказывая лианам отпустить гостью, - столько лет жили по-скотски, пусть теперь ловят обратку».
Оставшегося времени едва хватило на душ и переодевание. Вика, любившая и ценившая пунктуальность, появилась в дверях обеденного зала минута в минуту. На этот раз она выбрала свободное платье молочного цвета, подпоясанное нешироким декоративным шнуром. Волосы, забранные в пучок, отсутствие макияжа и обувь без каблука, по мнению Вики, должны были подчеркнуть нежелание присутствовать на этом фарсе, именуемом торжественным ужином.
Альберт снова матерился. Эльфийская ругань привычно слетала с губ, пополняя словарный запас всех, кто рисковал подойти к его высочеству хотя бы на полметра. Увеличенные гениталии порядком достали, частое возбуждение – тоже. Для того чтобы разрядиться, нужно было заниматься постельными играми раз пять-шесть в день, а такая частота Альберта не устраивала. Да и служанки стали на него косо посматривать, больше не торопились появиться, услышав вызов. Многие из них, полукровки, явно начали на что-то надеяться после драки в храме. Как будто их, уже побывавших в кроватях чуть ли не всех придворных, захотят признать собственные отцы. В нынешней ситуации, искусственно созданной злопамятной богиней, Альберт мог предположить, что неиспорченные, чистые дети и молодежь были способны называться членами благородных семейств. Но признавать еще и многочисленных дворцовых шлюх?! Последнее явно не укладывалось в мировоззрение Альберта. Вот только сами служанки считали иначе. Собственно, причина ругани крылась как раз в данном факте. Его высочество уже третий раз пытался вызвать служанку, и третий раз на вызов никто не являлся.
- Ты на ужин собираешься? – заглянул в комнату бесцеремонный Арнольд, услышал пожелание идти далеко и надолго и понятливо ухмыльнулся. – Ко мне тоже не приходят. Суки. Считают, раз во дворце появились малолетние бастарды, то этим подстилкам тоже можно кочевряжиться. Так что насчет ужина?
- Куда я денусь, - буркнул Альберт, поднимаясь с постели. – Через несколько минут будут готов.
Холодный душ особого облегчения возбудившейся плоти не принес, а потому в обеденном зале Альберт появился хмурый, раздраженный, недовольный и жизнью, и богами, и нерадивыми слугами. Ну и одной жрицей заодно, до кучи, так сказать. Вот только недовольство ею каралось физически. А потому Альберт постарался запрятать свое отношение как можно глубже, в те отдаленные уголки души, о которых он и сам до этого времени не знал.