Жена для двоих - стр. 32

- Ну что, довыпендривалась?

- Иди ты!

- Хороша малинка, да?

- Отменная! 

- Пойдем, горе мое луковое!

И снова меня поднимают на руки, и я почти счастлива, не обращая внимания на царапины и ноющую ногу.

Саша заносит меня в гостиную, усаживает на диван.

- Тетя Женя уехала на рынок. Давай, колись, где аптечка?

- Не знаю. Посмотри на кухне в шкафу, - уходит, хлопает дверцами, ругается себе под нос, возвращается с перекисью и ватой.

- Ну давай, подставляй царапины, буду лечить последствия малинового несчастья!

- Я сама, дай сюда!

- Цыц! Теперь сиди и молчи! - начинает заливать царапины перекисью.

- Ай!

- Терпи! - орудует ватой, обильно заливая все поврежденные места перекисью. - Колени готовы, поворачивай задницу! - командует он.

- А причем здесь моя задница? Ее я точно не поцарапала! 

- Я проверю. А заодно пропишу тебе лекарство от таких ситуаций в будущем.

Снова айкаю, потому что сильные руки, резко крутанув, укладывают меня на колени к мужчине кверху попой.

- Что ты делаешь? – визжу я.

- Исполняю желание, которое не дает мне покоя с момента, как увидел тебя в аэропорту! - звонкий шлепок по ягодице, потом еще один, и еще. Я вырываюсь изо всех сил, но ничего не получается. Мне не больно, но ужасно обидно, неудобно. Задница горит и мне очень хочется кое-кого убить. Я снова начинаю визжать.

- Тихо! - прикрикивает мой мучитель. - Это чтобы запомнила, нельзя этим местом перед голодными дядями крутить. Нельзя!

Мое положение снова резко меняется. Я оказываюсь сидящий на коленях Саши лицом к нему. Не успеваю опомниться, что-то возразить, мои мысли вообще превращаются в кашу. Потому что сейчас он очень близко. Его голые плечи под моими пальцами, я чувствую его запах, как мечтала утром, чувствую тело, а еще чувствую, как он возбужден. И меня обдает жаром еще сильнее. А Саша наклоняется ближе, мое колотящееся сердце кажется просто выскочит сейчас из груди.

- А это мечта моя сегодняшняя. Когда ты начала поедать эту чертову малину, - рычит он и набрасывается на мои губы. Слышу его утробный стон, и это срывает последние предохранители. Моя обида, гнев и неудовлетворенное желание вырываются наружу. Я отвечаю на его поцелуй не менее страстно. Руки мои тоже исполняют утренние мечты, гладят сильное тело, пробуют, жадничают.

Поцелуй затягивается, неся в неизвестном направлении, как вдруг нас прерывают самым наглым образом громким криком:

- Мама, мама, а зачем тетя с дядей едят друг друга?

Я вмиг слетаю с колен Саши, разворачиваюсь и натыкаюсь взглядом на милую белокурую девочку лет пяти, и стройную стервозного вида брюнетку.