Жена без срока годности - стр. 32
— Полторы штуки тебе было мало? Мы платили тысячу двести. Допустим, они подняли цену, но не больше десяти процентов, верно?
— Они не повысили, но садик стоил полторы. Бензин, конечно, тогда был дешевый. Доллар девяносто девять, ты такое еще помнишь? — нервно хмыкнула я. — Ну и есть мы что-то должны были. У меня чистыми три тысячи выходило, под завязку. Ты прекрасно знал, сколько тестеры получают. Особенно в первый год. С математикой проблемы? Или с ответственностью? Или гены? Раз тебя мать вытащила одна, то и я справлюсь!
Он не опускал глаз, а я чувствовала, как сердце все сильнее и сильнее опускается в брюшную полость. Я не хотела говорить с ним о деньгах, не хотела строить из себя святую. Ушел так ушел. Не нужно подливать масла в котел его злорадства.
— Ты прекрасно знаешь, что я уехал с сотней в кармане. Я оставил тебе все, что мы сумели отложить. И ты, конечно же, не знаешь, что такое заработать полторы штуки баксов в Питере. Не знаешь? И мне еще что-то нужно было скопить к твоему возвращению. Я еще верил в него… И если тебе было мало, могла бы позвонить. Вообще могла бы хотя бы сказать, что получила деньги и у вас все хорошо.
— Какие деньги, Андрей?
Вопрос риторический. В том плане, что ответ уже не имел никакого значения. Хотя… Нет, об этом думать не хотелось. Жизнь дважды не прожить. И разве была альтернатива? Разве его подачки заставили бы меня выбросить американскую мечту на помойку истории — конечно же, нет!
В его взгляде тоже замешательство. Собирается с ответом? Или собирается промолчать? Зачем мне его ответ? Вот зачем?!
— Я ничего не получала от тебя. Ты делал перевод через банк? — зачем-то задавала я вопросы, срок ответа на которые давно истек.
— Передавал через Сергея. Я тут давал рубли его родителям, а он должен был передать тебе в долларах ту же сумму, — проскрипел железным голосом Андрей.
— Он передавал от тебя привет. Иногда.
Глаза Андрея сузились. Губы плотнее сжались. Если он и выругался, то про себя. Ну про меня ему же злого слова сказать нельзя.
— И сколько ты ему отдал в итоге?
— Года полтора передавал. Считай, целая машина… Потом он сказал, что у тебя роман на стороне.
— И что? Ребенку есть не надо? — спросила уже с вызовом. — Или с больной головы на здоровую ответственность переложил?
Говорила, вцепившись в карманы — сейчас оторву, нитки уже трещат. Или это так громко гудят наэлектризованные нервы?
— Думал, не передам месяц, ты хоть позвонишь и пошлешь меня прямым текстом… — ответил Андрей уже совсем тихо, почти шепотом.
Так говорить мы больше не могли — не слышно, ничего, кроме собственного сердца в собственных ушах.