Жена без срока годности - стр. 13

Во взрослой голове тоже лучше не копаться — ужаснешься. А ведь именно за этим я и приехала: выкинуть из головы прошложизненный хлам и начать красиво стареть. Окно, точно зеркало — зеркало заговоренное. В нем не видна помятость со сна. Со спины ко мне вчера обратились — девушка.

Девушка… Как непривычно слышать такое в свой адрес. Да и вообще непривычна русская речь в таком количестве — постоянно оглядываешься, сама того не желая. В остальном — европейский мегаполис, за исключением вывесок на русском языке. Я вернулась в совершенно другой город. Как театр начинается с вешалки, так страна с аэропорта. Он изменился — за столько лет прежний сарай забылся, и я честно радовалась, что мне не пришлось его вспоминать. Достаточно и без того было моментов, за которые приходилось перед Сунилом краснеть. Он, правда, говорил, что русский у меня только паспорт. Ну и акцент, конечно, хотя англоговорящие часто принимают его за немецкий. Ну а русские приняли меня за гида-переводчика подле индуса: не за старую валютную проститутку, и на том спасибо, конечно.

Десять дней в России, а что дальше? Дальше я ничего не планировала. Взяла билет до Хельсинки и потом туда-обратно в Питер. Куда меня занесет в Европе и из какого города я буду возвращаться в Сан-Франциско — поживем-увидим. Десять дней. Наверное, больше я тут и не выдержу. Высплюсь, перестроюсь на европейский часовой пояс и вперед путешествовать. Тут же я в центре, так что мне пешком до любых музеев и театров, а сколько выставок и спектаклей человек может посмотреть в энное количество дней без рвотных позывов?

Октябрь… Я прижалась лбом к холодному стеклу. Чего жду? Дождя и ветра, вывернутого зонтика, потекшей туши и желания бежать домой… Без оглядки на прошлое. И это в первый день. Что же будет во второй? Я выспалась, но знала, что такая бодрость тела обманчива: хватит меня часов на семь максимум, а потом начну засыпать прямо на ходу. Нужно успеть прожить этот день, будто рабочий, хотя никакого плана не было составлено заранее. Это же не билеты в театр, чтобы загодя покупать. Сегодня можно лишь в Филармонию сходить, чтобы там мне сыграли колыбельную.

Вообще нужно куда-то сходить, но я не могла даже от окна отойти. Бодрость тела не породила бодрости духа. Или в настроении причина… Красиво одеться, навести на лице красоту и вперед — разгонять тучи и скуку. Или страх — нужно бы озаботиться поиском Андрея. Жаль, не позвонить по ноль-девять, не узнать телефонный номер ремонтной мастерской души.

Я открыла приложение местной социальной сети, в которую заглядывала раз в год. В списках висели какие-то друзья из прошлой жизни, но добавлялись они, желая скорее посмотреть мои фотки, чем узнать, как у меня на самом деле идут дела. Зачем зарегистрировалась? Ну так… Все побежали… Местная русскоязычная тусовка иногда делала репосты себе на страницы из разных интересных групп, ну я и заглядывала… Со временем уже добавилась и в группу одноклассников, и в группу нашего выпуска, в которой Андрея не было. Когда меня попросили передать мужу привет, я честно сказала, что у меня давно другой муж, и с Андреем я отношения не поддерживаю. Про его возвращение я ничего не сказала, потому что не была уверена, что он в Питере. Мог ведь быть, где угодно… И сейчас тоже. Что ж, отдам письмо его дяде. Его тетю я нашла тут с закрытым профилем. Ничего, напишу ей письмо… Не ответит, будем искать другие ходы. Их много. Даже когда он уехал, оказалось, что выход из семейной зависимости есть и очень даже простой: развод.