Жена без памяти - стр. 13
Хирурга, что делал пластику, он знал лично. Старый знакомый его папаши из любого дерьма мог запросто слепить конфетку, зря что ли он в лихие девяностые тренировался на отцовских дружках?! А потому Артур был уверен, что новое лицо Ники будет выглядеть даже лучше, чем раньше. Нужно только немного подождать.
- Как ты себя чувствуешь? – спросил достаточно мягко, как только умел, желая, чтобы она расслабилась. Во всей ее позе и жестах чувствовались напряжённость и скованность.
Вероника благодарно кивнула, явно смущаясь происходящего.
- Все хорошо, спасибо, - тихо пробормотала она.
Впрочем, теперь Ника всегда говорила тихо. Уж точно не так, как раньше. Артур придвинул ей стул.
- Садись, а то все остывает.
Кивнула, покорно усаживаясь на предложенное место, куда он указал. Это хорошо, что она такая послушная, прежде Ника не отличалась кротким нравом. Это даже в новинку…
Он открыл вино и уже собрался разлить по бокалам, когда Вероника вновь еле прошептала:
- Мне нельзя. Доктор не разрешил пока идет заживление.
«Черт! Совсем забыл, а ведь точно.»
- Хорошо, что напомнила. Тогда ешь, - он старался, чтобы голос звучал не слишком грубо, но все равно выходило так себе. Ну не очень он умеет быть ласковым и добрым. Давно разучился. И не без её помощи, между прочим…
Она вся будто сжалась, и он пожалел, что вообще устроил этот чертов ужин. Ну её к лешему…
- Ешь, - вновь напомнил, когда заметил, что Ника молча сидит над тарелкой и даже не прикасается к еде. Вышло совсем уж грубо.
- Не могу, – совсем уже еле слышно прошептала она.
Артур сжал кулаки, чувствуя, что закипает и вот-вот может взорваться.
- Что опять?
Вероника съежилась еще больше, хотя куда уже… и у него сложилось впечатление, будто она ожидает удара.
- Тут мясо… мне кажется я не смогу его… есть.
- Почему?! – прорычал Артур.
- Доктор сказал что-нибудь легкое. Каши, молоко, йогурт… - заикаясь, пробормотала она.
- Да на хрен! Сразу не могла сказать, что ли?!
Артур не знал, что его так взбесило. То ли ее тихий голосочек, то ли эта ее нерешительность, то ли еще черт знает что, но он не смог сдержаться, о чем, конечно, тут же пожалел. И в тоже время понял, что именно его так вывело из себя: он вдруг как никогда прежде осознал, прежней жизни никогда больше не будет. И общей постели сегодня не будет. Ничего не будет как раньше, и принять это оказалось неожиданно тяжело.
- Прости… - сказала Ника, сжимая свои маленькие худые кулачки.
Еще немного, и она, наверное, исчезнет. Снова вызвала ассоциации с воробьём. Бинты еще эти чертовы!
- Это ты меня прости.