Жена башмачника - стр. 56
Впрочем, совсем не важно, кто он или откуда пришел. Энца просто знала, что у Чиро доброе сердце, что ему передалась ее тоска. Позже она подумает о том, как вышло, что она позволила едва знакомому мальчику поцеловать ее на Виа Скалина. Она ведь и минуты не колебалась. И в поцелуе не было никакой тайны. Энца понимала Чиро, хотя и не знала почему.
Однако в маленьких деревушках свои правила насчет ухаживания. Мысль о том, что кто-нибудь из соседей увидит, как она в открытую целуется с мальчиком, мигом привела Энцу в чувство. Как обычно, рассудок возобладал над склонным к романтике сердцем.
– Но ты же любишь другую, – сказала она, найдя предлог, чтобы отстраниться и сделать шаг назад.
– Сестра Тереза сказала, что, когда одна разрывает твое сердце, тут же находится другая, которая его штопает.
Энца улыбнулась:
– Я лучшая швея в Скильпарио. Тебе любой скажет. Но даже я не смогу починить твое разбитое сердце. Мое собственное разбито, ты же знаешь.
Она взбежала по ступенькам дома священника и позвонила в колокольчик. Чиро поспешил за ней.
Им открыл отец Мартинелли. В дверном проеме он казался куда меньше, чем утром в алтаре. Белое облачение и золотая стóла[35] делали его похожим на великана, но в черном подряснике он съежился до размеров пресс-папье.
– Ваш покров, дон Мартинелли.
– Va bene. Buona sera[36]. – Дон Мартинелли начал закрывать дверь.
Чиро вставил ногу в щель:
– Игнацио Фарино сказал, что вы заплатите мне две лиры.
– Ты очень дорогостоящий могильщик.
Священник пошарил в кармане и вручил Чиро две лиры.
Чиро вернул ему обратно одну:
– На храм.
Дон Мартинелли взял монету, крякнул и закрыл дверь.
– Как щедро с твоей стороны, – заметила Энца.
– Не думай обо мне слишком хорошо. Такова была сделка, – ответил Чиро.
Энца посмотрела в небо – по лиловому своду тянулись светящиеся прожилки, будто золотое шитье. Эти прекрасные небеса встречали душу ее сестры.
– Где ты оставил свою лошадь? – спросила она.
– Я пришел пешком.
– Из Вильминоре? Ты не сможешь возвращаться в темноте. Тебя задавят, если не хуже.
Рядом сопел Спруццо.
– А как насчет твоего пса?
– Это не мой пес.
– Но он ходит за тобой повсюду.
– Потому что я не могу от него избавиться. Он привязался ко мне по дороге. И я имел глупость накормить его.
– Он выбрал тебя. – Энца присела, чтобы погладить Спруццо.
Чиро опустился рядом:
– Я бы предпочел, чтобы меня выбрала ты.
Энца смотрела в глаза Чиро и не могла решить, говорит ли он комплименты всем подряд или она ему действительно нравится. Наверняка он не первый, кто пользуется девичьим горем, но Энца решила, что должна доверять тому, что видит, а не предполагать худшее.