Жена башмачника - стр. 29
Энца прочла первую главу, потом вторую. Положив книгу на грудь, закрыла глаза. Она видела себя в красном платье из чесучи, волосы подняты наверх и припудрены – вылитые меренги, а щеки пламенеют ярко-розовыми румянами. Энца гадала, каково это – жить в другом месте, в другом времени, с другой семьей, с другой, непохожей судьбой. Кем бы она тогда была? Кем бы могла стать?
– Мы проголодались, – сказала Альма.
– Думаешь, уже пора? – спросила Энца.
Альма взглянула на солнце:
– Почти час дня.
– Молодец, правильно определила. Время обеда. Зови братьев и сестер.
Альма побежала выполнять поручение, а Энца начала распаковывать корзину. Мама сделала сэндвичи с моцареллой, помидорами и молодыми листьями одуванчика, обрызганными медом, и завернула их в чистые льняные салфетки. В корзине было по два сэндвича на каждого и еще по одному для мальчиков. А также кувшин со свежим лимонадом и золотистые ломтики круглого кекса.
Энца устроила настоящее пиршество для сестер и братьев. Мальчики, мокрые после беготни по воде, осторожно опустились на колени у дальнего края скатерти. Стеллу Энца посадила к себе на колени.
– Она уже не маленькая, – сказала Альма.
– Я всегда буду относиться к ней как к маленькой, – ответила Энца. – В каждой семье должен быть свой малыш.
– Мне пять! – Стелла растопырила пять пальцев.
– Для белых грибов плохой будет год, – сказал Баттиста с набитым ртом. – Земля совсем сырая.
– Еще слишком рано, – ответила ему Энца. – И не тебе теперь беспокоиться о грибах. Этим летом ты будешь помогать папе.
– Я бы лучше на трюфели охотился.
– Одно другому не мешает.
– Хочу заработать много-много денег. Продам трюфели французам. Они простофили, – сказал Баттиста.
– Ну и грандиозные у тебя планы, – с издевкой откликнулась Элиана.
– А я буду помогать папе, – сказал Витторио.
– Мы все будем помогать папе. Он собирается этим летом много выручить с пассажиров, – сказала Энца.
– Ну, удачи. Чипи не дотянет до лета, – сказал Баттиста.
– Не говори так! – Глаза Альмы наполнились слезами.
– Не расстраивай сестру, – укорила Энца Баттисту. – Никто не знает, сколько Чипи еще будет с нами. Оставим это Господу и святому Франциску.
– Чипи отправится на небеса? – спросила Стелла.
– Когда-нибудь, – тихо ответила Энца.
Альма поднялась:
– Я хочу походить по воде!
Солнце, стоявшее в самом зените, сильно припекало. Даже Энце стало жарко, когда она подвела детей к мелкому пруду. Она тоже сняла обувь и длинные вязаные шерстяные носки. Приподняла юбку, завязала ее почти под самой блузкой с длинными рукавами и вошла в пруд. Лодыжки обжег холод.