Жемчужная рубашка. Китайские новеллы - стр. 101
Когда церемония была закончена, молодых проводили в брачную комнату. Радость Мо Цзи не поддавалась описанию, он чувствовал себя на девятом небе. В брачную комнату Мо Цзи вошел бодро, с высоко поднятой головой. Но едва он перешагнул через порог, как вдруг из-за дверей выбежали служанки с палками в руках и набросились на него. С него сбили парадную шапку, удары градом сыпались ему на плечи, на спину, его били по голове, били так, что молодой человек вопил не своим голосом. Не зная, куда деваться, он весь съежился, присел и стал звать на помощь тестя и тещу.
И вдруг из глубины комнаты раздался нежный мягкий голос:
– Не бейте больше этого бездушного молодого человека. Пусть подойдет ко мне.
Служанки перестали бить Мо Цзи и, схватив его за уши и за руки, поволокли к своей госпоже. Мо Цзи в это время напоминал будду Амитабу, над которым измывались *шесть злодеев.
– В чем моя вина?! – кричал Мо Цзи, но когда поднял глаза и при свете ярко горящих свечей увидел, что спокойно сидящая перед ним женщина не кто иная, как его прежняя жена Юйну, он от страха чуть не лишился рассудка.
– Нечистая сила! Нечистая сила! – завопил он к общему удовольствию окружающих.
В это время в комнату вошел господин Сюй.
– Не пугайтесь, дорогой зять! – обратился он к Мо Цзи. – Это не нечистая сила, а моя приемная дочь, которую я подобрал на берегу реки Цайши.
Только теперь Мо Цзи пришел в себя. Он тут же стал перед тестем на колени, сложил в мольбе руки на груди и произнес:
– Я признаю себя виновным. Надеюсь, что господин простит меня.
– Все это меня не касается. Лишь бы дочь моя не возражала.
– Бессердечный и негодяй! – набросилась на него Юйну. – Забыл слова *Сун Хуна: «Тех, с кем в бедности дружил, не забывают; ту, с кем отруби делил, не выгоняют»? Ведь пришел в нашу семью с пустыми руками, и, если бы не наши деньги, не быть тебе ученым, не добиться славы, не стать тем, чем ты стал. Я-то надеялась, что разделю почет и славу вместе с мужем. А ты забыл о добром отношении к тебе, изменил долгу, не посчитался с супружеской любовью. Бросив меня в реку, ты отплатил мне злом за добро. Хорошо еще, что небо надо мной сжалилось… Встретились благородные люди, которые спасли меня и удочерили, иначе погибнуть бы мне в утробе рыбы… Как ты только мог поступить так жестоко! Какими глазами будешь теперь смотреть на меня?!
При этих словах Юйну разрыдалась; но и плача, она не переставала бранить мужа.
Мо Цзи, на лице которого были написаны стыд и раскаяние, стоял на коленях и, отбивая поклоны, молча молил о пощаде. Решив, что с зятя довольно, господин Сюй поднял Мо Цзи и стал уговаривать Юйну: