Жемчужина пустыни. Любовь сквозь боль... - стр. 33
Но всё можно исправить! Уверенна в этом.
– Диана… – резко сжал мои плечи. Блуждает взглядом по лицу, – любить тебя невыносимо больно… Смотрю в твои красивые глаза, как бездонные озёра чистейшей голубой воды, и тону в этой губительной пропасти. И одновременно сгораю изнутри от желания: твои прикосновения обжигают меня, словно расплавленный металл или раскалённая лава течёт по венам вместо крови. Что ты делаешь со мной, околдовала, поработила… твоя близость будоражит фантазию, возбуждает, волнует… хочу тебя до одури, до дрожи… из головы не выходишь, постоянно думаю… превратился в одержимого безумца… жить нормально не в состоянии…
– Саид… – такая реакция немного пугает. Лишь бы не сорвался снова. Минимум месяц потребуется на полное восстановление после родов и женского здоровья в целом.
– Твой страх, который отчётливо вижу и чувствую, вонзается под кожу ножами и режет по живому… – он отстранился. Опёрся ладонями на пеленальный столик по обе стороны от Мухаммада. – Я настолько тебе противен? – обернулся через плечо. Хмурит брови.
– Нет, и в мыслях не было, – на подобный разговор не рассчитывала. Впрочем, не стал замалчивать творящееся в душе, поделился переживаниями – уже прогресс.
– Ради детей готова остаться со мной? А будешь ли довольна жизнью? На моих условиях, без права выбора и своего мнения... без привычной свободы и независимости… Покорность во всём, – уточнил, акцентируя внимание на последней фразе.
– Хватит, пожалуйста… – его слова причиняют боль.
– Причём, добавлю ещё один важный пункт: хочешь или нет, но придётся принять ислам. Детей должна воспитывать мусульманка, согласно нашим традициям и правилам.
«Этим не напугает, уже смирилась».
– Да услышь: ты нужен мне, – едва не повысила голос.
Не знаю, как достучаться до него... Бьюсь в глухую толстенную преграду. Наивно полагала, что Саид немного успокоился, отошёл от произошедших событий, а он продолжает изводить себя – и это грозит перерасти в навязчивую паранойю. И, конечно же, не простил – преждевременно так подумала. Видимо, рождение сыновей ненадолго отвлекло его от тягостных мыслей.
– Нужен? – удивился, усмехнувшись криво.
– Не веришь, значит…
– Нужен… звучит обманчиво-прекрасно… Вынашиваешь план бегства?
– Саид, – я приблизилась к нему, заключила его лицо в ладони, не позволяя отвернуться, – единственное, о чём прошу: шанс.
– Шанс? – ещё больше поразился.
– Вот именно – шанс. Для нас обоих. Жить болезненными воспоминаниями, накручивая себя домыслами – это тупиковая ситуация. Поверь, я сама мучилась, недосказанность между нами не давала покоя. Да, виновата перед тобой, бросила, вернулась на Родину – то решение было спонтанным… так сложились обстоятельства… о чём пожалела позже тысячу раз… Но ещё не поздно всё изменить. Буду тебе хорошей женой. Любишь – прости.