Жемчужина для тёмного - стр. 7
Точнее, сёстры так делали. Я нет. Но отчего-то проказливо захотелось обратиться человеком именно сейчас. Чтобы он увидел мои ноги. Мой настоящий вид. Ведь каждый раз возвращая себе длинный, переливающийся под бликами воды хвост, я невольно копировала и осанку, и выражение лица сестёр и матери. Старалась казаться такой же независимой и холодной, как они… А внутри была скорее как он – тёплой, живой.
Представив глаза присутствующих, если я действительно не просто на время приму человеческий вид, мороком вводя в заблуждение, а именно покажу свою сущность, не удержалась и хихикнула. Мама будет в ярости…
И тут же поймала удивлённый взгляд пленника. Он всё ещё продолжал воздействовать на меня своей силой в желании напугать и выпить, а я смеюсь…
От этого стало ещё смешнее. Он такой забавный, когда удивляется… И такой невероятно притягательный. Так и хочется рассматривать… Его черты лица сменились. Теперь и волосы стали другого цвета, и глаза не такие чёрные… Но через этот морок мне виделось его настоящее лицо…
Прямой нос, брови вразлёт, небольшой шрамик над губой…
Не отдавая отчёта своим действиям, поддавшись магии момента и своим эмоциям, я протянула руку вперёд и коснулась этого шрамика. Самым кончиком указательного пальца провела по нему, случайно задев верхнюю губу. И сама вздрогнула от того, как меня впечатлило это касание. Едва удержалась, чтобы не покраснеть.
А пленник, осознав, что на меня его сила просто не действует, вдруг тоже дёрнулся, глядя теперь тяжёлым взглядом из-под нахмуренных бровей. Когда же моя рука упала, больше не касаясь его, он сам дотронулся до шрама, взирая на меня непонимающе.
– Ты видишь… – произнёс странное.
И я пожала плечами. Что в этом такого? Конечно вижу. Его настоящего, а не ту картинку, которую он транслирует в мир. И от моего жеста даже давление его силы прекратилось.
Ненадолго.
Почти сразу же на его лице отразилась ярость. Мужчина, очевидно, желал свернуть мне шею немедленно. Прямо при всех. И кажется, его разозлил тот самый мой смешок, и то, что могу лицезреть его настоящую внешность за мороком, который он так старательно наводит…
– Что ты себе позволяешь?! – прогремел голос матери, когда я уже совсем забыла о ней.
Да и обо всех остальных. Стоило только увидеть его, как весь мир сузился до этих тёмных глаз и его напряжённой высокой, статной фигуры…
– Нэйерида! Либо ты успокоишь своего наложника сама, либо его воспитанием займусь я лично! – процедила, глядя на нас.
– Я – не её наложник! – развернулся пленник к моей матери, сжимая кулаки, и вроде бы намереваясь броситься на неё.