Жемчужина Арслана - стр. 9
Потом случилась моя личная трагедия – мама прошлой осенью умерла. Инфаркт. Это стало для меня таким ударом, от которого я всё еще не могла оправиться. В тот момент, когда я сорвалась с учебы и помчалась в свой родной город, мне была крайне необходима поддержка. Боль утраты, чувство одиночества и острое непринятие действительности сводили с ума. Мне через пару дней должно было исполниться двадцать один. Я планировала встретить свой день рождения с мамой, мы даже уже решали, как и чем займемся. Размышляли над тем, что было бы неплохо маме приехать на мое вручение диплома.
Несколько недель я пробыла дома. Этот период в корне изменил мое отношение к семье. Бабушка с дедушкой устроили шоу на кладбище, рыдая во всё горло, хотя я точно помнила, что мама накануне с ними серьезно поссорилась. Бабушку вдруг разозлил тот факт, что мама планировала летом ко мне приехать. Уже сейчас я поняла, что бабушка просто хотела нас развести по разным сторонам и делала всё, чтобы поссорить меня с мамой. Мама за день до своей смерти, глотая слёзы говорила, что никогда не нужна была своим родителям. Ее это очень угнетало.
Потом после похорон бабушка начала ненавязчиво так спрашивать меня, что я буду делать с квартирой и теми немногими драгоценностями, что остались от мамы. Еще через день она с дедом спокойно смеялась и шутила. Когда приходил кто-то из знакомых пособолезновать, конечно же, на их лицах тут же возникала скорбная маска. Тогда-то я отчётливо поняла, что мои наблюдения на кладбище всё же оказались правдивыми и мне срочно нужно бежать без оглядки от такой «семьи».
Лучшим для меня решением было просто тихо уехать. Мы не ссорились, хотя мне было что сказать. Бабушка с дедушкой мгновенно лишили меня финансовой поддержки, но почему-то постоянно пытались мне дозвониться. Они лишились контроля надо мной и их это заметно выбивало из колеи.
Этот телефонный звонок запустил в моей голове череду всех этих жутких воспоминаний, от которых хотелось избавиться. Рука, в которой я держала телефон, резко затряслась. Я понимала, что моя реакция не совсем нормальная, нельзя всё так близко принимать к сердцу. Но я слишком отчетливо запомнила мамины последние слёзы, отчетливо запомнила «концерт» на похоронах и тот невнятный плачь, что у бабушки возникал и пропадал по щелчку. Она не плакала. Ей просто нужно было отыграть свою партию перед зрителями. Этого я никогда не забуду и не прощу.
Сбросив вызов, я поставила телефон на беззвучный и на миг прикрыла глаза. В душе поднялся вихрь, сотканный из обиды и невыносимой боли. Тема, касающаяся матери, всё еще была слишком болезненной и тяжелой для меня, поэтому я старалась блокировать ее в своей голове.