Размер шрифта
-
+

Жёлтый саквояж - стр. 22

– Та вы тут що, подурели?!

И тогда враз обмякший Дмитро жалко залопотал:

– Та чого ты, Остап?.. Чого?.. Бачишь, он меня убить хотел. Саквояжа якогось ему давай. А де той саквояж брать, когда той литак наче смолоскип палав?[51]

Ничего не слушая, крепкий парень, которого Дмитро назвал Остапом, откинул ногой подальше валявшийся на земле ВИС и обратился к продолжавшему полулежать Зенеку:

– Вставайте, пане…

А Дмитро, поняв, что теперь-то ему больше ничего не угрожает, тоже подал голос:

– От и робы людям добре. Я им письмо, а он люфою в облыччя[52]… – Дмитро обиженно шмыгнул носом и, видя, что Остап ставит вилы на место, спросил: – А ты откуда взялся?

– Вчера вечером вернулся и тебя проведать зашёл, – Остап замолчал и, увидев, что поручик наконец поднялся, жёстко взял Зенека за локоть. – Идёмте, пане, я провожу вас, бо тут, я гадаю[53], вам робыты нечего.

Хорошо понимая, что парубок прав, Зенек молча подчинился. Они вместе, как добрые друзья, прошли сельской улицей, и только миновав крайние хаты, Остап спросил:

– Пане, а через что у вас бийка[54] вышла?

– Самолёт наш упал. А Дмитро ваш рядом был. Письмо взял, а саквояжа, который я сам в кабину клал, вроде как нет, – поигрывая желваками, процедил Зенек.

– А в саквояже-то что? Наверно, что-то важное было? – миролюбиво поинтересовался Остап.

Зенек, и сам этого не зная, наобум ляпнул:

– Бумаги…

– Э-э-э, бумаги моему брату ни к чему, – откровенно рассмеявшись, махнул рукой Остап.

Зенек глянул на Остапа и, уяснив, что говорить больше не о чем, сжав зубы, зашагал по дороге…

* * *

Дмитро и Остап вместе с другими селянами шли на майдан, куда, как им сказали, приехали люди из города. Что касалось недавней стычки с поляком, требовавшим возвратить какой-то саквояж, то Остап, расспросив Дмитра, пришёл к выводу, что дело выеденного яйца не стоит, а отобранный у поляка офицерский ВИС забрал себе и на всякий случай припрятал.

Сейчас, вышагивая рядом с братом, Остап вполуха слушал уже в который раз повторенный рассказ о первых днях появления в селе красноармейцев. Видимо, на Дмитра это произвело неизгладимое впечатление, и он, для большей убедительности на ходу хватая брата за рукав, говорил:

– Розумиешь, солдаты приезжали, машинами, на гармошках играли, песни пели, танцы булы, весело так…

Догадавшись, что Дмитро и сейчас ожидает нечто подобное, Остап покосился на брата:

– Весело, говоришь?.. А про колхоз и райскую жизнь разговор уже был?

– Ни, не було, – замотал головой Дмитро. – А от земли каждому нарезать обещали.

– Они нарежут, держи карман… Обицянка цяцянка, дурневи радисть

Страница 22