Жёлтая магнолия - стр. 11
- Желаете перца или куркумы? – спросила Миа, ставя корзину у прилавка.
- Я слышал, вы торгуете не только перцем, но и тайнами, - произнёс мужчина, разглядывая линялую занавеску, отделявшую лавку от небольшого столика, на котором Миа обычно раскладывала карты.
- Я не торгую тайнами, синьор… как вас, простите? – она посмотрела на гостя, но тот старательно прятал лицо в тени своей шляпы.
- Зовите меня… допустим… Массимо.
- Ну так вот, я не торгую тайнами, синьор «допустим Массимо». Я просто гадаю на картах и кофейной гуще, - ответила Миа прямо, стараясь не выдать явно своего раздражения.
Не любила, когда клиенты начинали разговор так витиевато и издалека, словно бы намекая на то, что она занимается чем-то незаконным или неприличным, и они не хотят в этом испачкаться, назвав вслух карты картами, а гадание гаданием.
- Ну, пусть будет так. Не торгуете, значит. Я хочу задать вам несколько вопросов и получить несколько ответов. Честных, разумеется.
- Вы задаёте вопросы, и на них отвечают карты. Ну, или кофе. Так карты или кофе? Я сварю, - она положила руки на бёдра и принялась беззастенчиво рассматривать своего клиента.
- И кофе придётся пить? – спросил он с сарказмом в голосе.
- Да, синьор Массимо. Кофе придётся пить, - ответила она, едва удержавшись от ответной колкости.
Это какого-нибудь торговца или гондольера можно поставить на место, сказав, что он может и не пить, а сделать с чашкой кофе всё, что ему позволит его дурная фантазия. Но патрицию такого точно не скажешь.
- Сомневаюсь, что вы сварите приличный кофе. Или, полагаете, стоит рискнуть? – гость криво усмехнулся, отчего нижнюю часть его лица слегка перекосило, и Миа почувствовала, как от накатившей на неё волны раздражения воздух вокруг начал дрожать.
Значит, у неё паршивый кофе?! Вот же заносчивый индюк! Стоило бы сварить ему пойло из каштанов и цикория, и предсказать срамную болезнь, чтобы он убрался из лавки как можно скорее!
- Думаю, синьор Массимо, ради тайн, которые вы хотите узнать, вам придётся вытерпеть одну чашку дрянного кофе. Но, если вы не хотели оскорбить моё умение варить кофе и, собственно, сам мой кофе, то извинения я предпочитаю брать серебром.
Мужчина вытащил из кармана огромный шёлковый платок и, демонстративно вытерев им стул, сел за столик.
- Что же, обойдёмся картами. Я уже позавтракал и не хочу так рисковать своим желудком, - он откинулся на спинку стула и стал неторопливо, палец за пальцем, стаскивать перчатки.
А Миа отодвинула стул с другой стороны стола и специально села, как сидят, выпрашивая милостыню или гадая, мамы-цверры на окраинах площадей-кампо*. Согнув ногу в колене и положив под себя так, чтобы из-под юбки торчал носок туфли прямо на уровне стола. Пусть синьор побесится…