Железо. Книга 2. Освобожденные от шлака - стр. 35
Глава 6. Необычайное дарование
– Один невыносимый миг Арно!.. Два невыносимых мига Арно!..
– А-а-а!.. – Матаньян-Юло стонал с запрокинутой головой, а на его вытянутых и сомкнутых ладонях сидел и сотрясался от хохота Ратари.
– Три невыносимых мига Арно!.. – хором считали дети. – Четыре…
– О-ох!.. – руки учителя не выдержали и опустились под тяжестью мальчишки. Тот скатился с них и довольно заорал.
– Я вешу больше, чем ты, Поу!..
– Неправда! – оскорбленно выкрикнул Поу-Воу. – Во мне больше железа!.. Говорящий с Отцом после меня устал!..
Матаньян-Юло стоял на четвереньках, отдуваясь, его рожа раскраснелась и буквально лоснилась от витающего в Железном павильоне веселья и эйфории. Щедро рассмеявшись, он обнял двух спорящих мальчиков за талии и прижал к себе.
– Отец распорядился… Чтобы его сыновья-освободители держали в себе… Чтобы держа-аха-ха… – Матаньян-Юло не выдержал, и снова запрокинул голову, задохнувшись от счастливого хохота, а его пальцы сдвинулись с талий мальчиков пониже, и стиснулись добела. Веселье было столь заразительным, что Поу-Воу и Ратари, чуть было не повздорившие, тоже не смогли сдержать улыбок.
Сегодняшнее просветление нравилось всем. Каждому мальчику Говорящий с Отцом уделил особое внимание, а девочек наоборот, впервые за долгое время как будто бы не замечал и не попрекал за то, что они – дщери, отродья подлой земли. Вместе с этим Поу-Воу чувствовал исходящий от учителя резкий, щиплющий нос запах, особенно когда тот раскрывал рядом с ним рот. Но так пахло от него далеко не в первый раз, а ежелунно.
Возможно, это было как-то связано с глазом Отца на ночном небе, что медленно раскрывался и закрывался, надзирая за деятельностью своих сыновей. А вдруг Отец не только наблюдал, но и навещал каждую луну своих будущих освободителей, вселяясь в своего пророка, а запах лишь свидетельствовал о присутствии его божественного духа? Да, так и есть.
Осененный Поу-Воу посмотрел на Матаньяна-Юло другими глазами, понимая, кто перед ним сейчас. Отец встретил его взгляд с безраздельной любовью и пониманием. Тело его учителя слегка пошатывало, а движения были неровными, ведь Отцу непривычно пребывать в человечьем обличии, но он жаждал, и это было видно, прикосновений к своим сыновьям. И Поу-Воу способствовал им с самой большой самоотдачей, на которую только был горазд. Его глупый друг Ратари извивался, будто от щекотки, и гоготал, не понимая, что за этим кроется, но тем больше Железо уделит вниманию ему – Поу-Воу, его самому преданному сыну.
Изнемогая от умиротворения, мальчик перевел свое внимание на Андру. Та сидела вдалеке от гомонящих детей, нахохлившись, словно обмокшая под ливнем сойка, и неприязненно косилась на полулежачего и хихикающего учителя.