Железо. Книга 2. Освобожденные от шлака - стр. 31
Вохитика помотал головой.
– Ты про Посланников Зари?
– Посланники Зари орут только на заре. А эти ублюдки вообще все время…
– Как… зачем? Как они не срывают горло?..
– Оно у них тренированное, – скривился Веселящий Стену. – Давай не буду уточнять, чем именно… Но если не горлом орут, то гонгами на своих шеях – лупят в них, не прекращая…
– А зачем?..
– Вот это мы и хотим как следует расспросить!.. – прорычал горняк. Они свернули за склон и вышли к просторной тропе, что вела к угольным складам. Туда уже стянулось полчище сердитых мужчин, и все они что-то кричали парочке старых жрецов, взгромоздившихся на просыпанную кучу торфа. – Но ублюдки как всегда скажут, что нам так отбивают ритм для бодрости, мол, дух приподнимают, чтоб аж приплясывали во время работы… Вот только все это больше похоже на жирную издевку, потому что я испытываю бодрость лишь в желании размозжить головы этим крикунам… Тут у некоторых от их воплей уже такие головные боли развились, что сами стали орать по ночам, мешают другим спать… Впрочем, может, и не от этого кричат, а от чего-то другого… Не суть. Нам это всем до жерла надоело…
– Не знаю, слышал ли я Голоса Отца, но у меня уже что-то голова раскалывается, – пожаловался Вохитика. – С того дня, как устроился к вам…
– У всех новичков так, не зазнавайся, – успокоил его Веселящий Стену. – У нас тут просто воздух очень свежий, вот и головы с непривычки ломит… Видал, какая свежесть вылетает из домны?
– Черные хлопья?
– Они самые.
– Это ведь из-за них у нас над каньоном не бывает чистого неба? – нахмурился Вохитика.
– Да, и благодари за это домну на коленях, – выкатил на него глаза шутник. – Без этих туч солнце уже бы напекло твою лысую башку так, что перевели бы тебя в обогатители – к другим калекам и больным, перебирать окатыши вручную…
– Но ведь если бы не было домны, тогда бы и не нужны были ни горняки, ни обогатители. А значит, не пришлось бы никому под солнцем весь день торчать… – пробурчал Вохитика, но горняк его не расслышал из-за гама вокруг. Скучившиеся рядом трудяги гремели своими недовольными голосами, будто желая сбить ими с ног дряхлых хрычей на кургане.
– Себе этой болванкой по морде стучите, если вам так нравится, а нам то зачем?! – проревели из толпы.
Старый жрец по имени Эвреска оскорбился и впился морщинистыми дланями в чугунное ожерелье на своей шее. Воин по имени Хобба, охранявший их, шагнул вперед.
– С любовником своим так будешь разговаривать, гнида, а не со служителем Отца, – прорычал он, красноречиво поигрывая пальцами на эфесе своего акинака. На его заду висел круглый щит с высушенной кожей, срезанной с чьего-то лица. Трудяга боязливо отшатнулся, но ненависть не покидала его горящих глаз.