Железо - стр. 14
Однако у Смотрящих в Ночь было право охотиться в пределах приграничья для нужд племени, а отдельным группам даже позволялось подниматься в ближайшие горы ради особо крупной дичи, вроде толсторога. Каждую пятую добычу дозорный оставлял себе, либо отправлял семье. Нетрудно догадаться, что некоторые семьи по этой причине отдавали своих сыновей, даже если те не горели желанием, на воспитание к Струглуру – мясо в племени считалось ценной редкостью и уделом зажиточников и воинов, поэтому его можно было не только вкусно приготовить в честь какого-нибудь празднества, но и выгодно обменять.
– Куда будешь отправлять пищу? – обратился к другу Ачуда. – Ведь у тебя нет семьи.
Ориганни жил в тени красного останца в убогом вигваме, доставшемся от родителей. Место было нехорошим, так как в участках, куда редко заглядывало солнце, в избытке водилась ядовитая живность. Там-то он и познакомился со своим тарантулом, которого прозвал Ожог. Укус от него горел не меньше, чем от языка пламени.
– Перепелку можно обменять на корзину свежих початков кукурузы, – прикинул Ориганни. – Толсторога так вообще на целую телегу. Представляешь, сколько голодных ртов я смогу накормить?
– Толсторога? – усмехнулся Ачуда. – Нам не позволят так рискованно отдаляться от границы. На толсторогов охотится только Вогнан и братья его уровня. Опытней них никого нет.
– И шрамов на их теле тоже нет, – нахмурился Ориганни.
– И?
– И это странно!.. А ведь они пережили множество из тех, кто вступил позже…
– Вогнан с самого начала на границе и он знает всё про повадки Пожирающих Печень, знает, как избежать встречи с ними…
– Ха, избежать… Я жду не дождусь, чтобы увидеться с ними, – Ориганни сжал рукоятку крика на своей портупее. – Эти твари утаскивают падших сородичей с собой, не давая нам толком насладиться зрелищем. Но я то успею одного урвать. Пусть все наше племя, наконец, хоть раз увидит…
Мальчики уже давно изнывали от желания узнать, как же выглядят каннибалы, эти человекоподобные существа, хотя бы издалека или по скупым описаниям столкнувшихся с ними, но все Смотрящие в Ночь, кого они рискнули об этом спросить, лишь мрачно отмалчивались.
– А может, спросишь у своего отца? – как-то спрашивал Ориганни друга. – Он наверняка хотя бы одного-то видел…
– Не могу.
– Почему?
– Мы редко видимся.
– Но вы же живете под одной крышей!..
Ачуда и сам не знал, как так выходит. Со службы Жигалан возвращался, когда Ачуда уже дремал, но стоило ему утром проснуться, как отцовская лежанка уже пустовала. Это можно было объяснить трудностями, что порой выпадали на патруль их большого племени, но все же Ачуда не мог отделаться от мысли, что отец его попросту избегал. А началось это сразу после смерти матери…