Железный зверь - стр. 2
– Полный обвал, старичок. Испытателем теперь сам Кэн – уж его тебе не обойти при всем старании!
У Т'эрика оборвалось сердце. «Кэн?» – переспросил он обреченно, и Доуд сочувственно кивнул. Ах, как все плохо! – с тоской подумал Т'эрик. Когда мне наконец повезет – ну хоть раз? Должна же быть справедливость!..
– Это мой единственный шанс, – сипло произнес он. – Если не попытаюсь сейчас – мне не выплыть. И зашлют меня навечно в такую дыру!..
– Ну почему ж – навечно? – без уверенности возразил Доуд. – Потерпи пару-тройку лет, а потом мы тебя вытащим.
– Ну да, если вспомните! – фыркнул Т'эрик. – Кто я вам тогда буду? К тому времени вы уж вознесетесь высоко!
Затравленным зверем смотрел он на дверь, за которой вершились судьбы, и понимал, что отныне вся жизнь его будет проходить вот так: перед захлопнутыми наглухо створками. А почему, собственно, – чем он хуже других? Разве он виноват, что беспечные его пращуры не слишком радели о чистоте породы, а родичи поближе и вовсе не сумели выжить? За что же его-то бить?
– Кэн? – повторил Т'эрик осторожно. – А что – Кэн? Разве он не человек?
– Забудь и думать, дружище! – тревожно воззвал Доуд. – Чего бы ты там ни воображал о себе, но ведь это Кэн, основатель нашего стиля. Любой из его подмастерий разбрызжет тебя по стенам!..
– Пусть! – откликнулся Т'эрик угрюмо. – Значит, большего я не стою.
Изо всех сил он старался задавить страх или хотя бы не пропустить его наружу, но позорная дрожь трепала Т'эрика все заметней. Чего же я страшусь больше? – спрашивал он себя. Поражения или смерти? Или чужой силы? Господи, какой стыд! Ну почему я не умею разозлиться по-настоящему?!..
– Опомнись, парень! – негромко предостерег Доуд. – На что замахиваешься? Надо же знать свой предел!
В его словах Т'эрику почудилась спесь завтрашнего придворного, но он лишь усмехнулся уныло. Чего ж странного? Эта проклятая дверь уже развела выпускников по разным тропам, и школьная дружба отходит в прошлое. Каждому да воздастся по заслугам!.. И что проку в пустом бахвальстве? Куда мне против Кэна – тем более сейчас, когда едва держат ноги? Да меня теперь любой первогодок сделает!..
– За тебя даже некому мстить, – добавил Питон хмуро. – Они не станут церемониться.
На это тоже нечего было возразить. Погибший род не оставил Т'эрику ничего, кроме бессмысленной, бессильной гордости, и даже сама Истинность юноши до сих пор оспаривалась школьным Хранителем. С натугой Т'эрик растянул вздрагивающие губы в улыбку и ткнул приятеля кулаком в грудь.
– Веселей гляди, Длинный! – сказал он. – Зато меня некому и оплакивать.