Железный бастион - стр. 8
Здесь обрушились несколько кварталов высотных зданий, и большая часть проспекта была завалена холмами радиоактивных обломков. Широкая дорога постепенно превратилась в извилистую стёжку, едва позволяющую пройти борт о борт двум «Хорнетам», а после и вовсе упёрлась в навалы глыб пластмонолита и дроблёные кубы акватиновых блоков. Из-за того, что в радиусе двух кварталов полностью отсутствовали высотки, над танками засверкало звёздами великолепное ночное небо, такое неуместно красивое на фоне безобразных пугающих руин.
Путь через свалку оказался куда сложнее, чем предполагалось. То и дело какой-то танк из строя соскальзывал по крутому склону, следом за лавиной осыпающихся обломков, или падал вниз, вместе с обломавшейся плитой перекрытия. И лишь высокое мастерство пилотирования боевых машин раз за разом предотвращало поворот брюхом вверх и длительную заминку по возврату корпуса в нормальное положение.
Имело б это место не такой жуткий радиационный фон да было бы поближе к цивилизации, здесь был бы рай для любителей танкового паркура, коих развелось в последнее время великое множество. Танков-то после войны осталось огромное количество, больше, чем выживших людей, но не все пиплы желали долбить друг друга смертоносными зарядами в подпольных боях Кровавых и Красных Траков. Кто-то получал безграничное удовольствие и от простой, но весьма экстремальной езды на укутанных в броню гусеничных машинах.
В конце концов фонящая свалка закончилась, тихоходное резиновое напыление было сорвано к чертям собачьим, и под гусеницами танков негромко зашуршал потрескавшийся ковровый настил магистрали. Стало меньше и завалов, которые нужно было объезжать. Но впереди замаячила очередная преграда. За узким, но довольно прямым проходом висел огромнейший рой уже знакомых «светлячков». Облако теплокровной мошкары укутывало собой целый квартал до пятых этажей. А продвигаться вслепую в этом районе было весьма рискованно. Отряд тихим ходом приблизился к рою и остановился в узком коридоре между рухнувших плит и длинным корпусом сгоревшего «облачного транспорта».
– Вторая «Рельса», убери корпус, дай пройти, – обратился огнемётчик к танку, перекрывшему проезд.
Не дождавшись одобрения командира, «Хорнет» с крупным калибром плавно ушёл в сторону, освобождая дорогу. «Огнемёт» вырвался вперёд и принялся щедро заливать пространство пламенем.
– Стой! Что-то не так! – поздно среагировал майор. – Рой не ночует так близко к земле, мошкару что-то привлекло! Что-то большое и подвижное…
Не успел он договорить, как в облаке горящих букашек вспыхнули яркие бортовые огни боевых машин. Пламя на несколько секунд ослепило тепловизоры, а яркий свет забил картинку на приборах ночного видения. И пока оптика адаптировалась и урезала излишнюю яркость, танкисты могли лишь слышать зловещий и знакомый до боли нарастающий свист. Из боковых улочек выскочили два «Диктатора» и ударили из своих «Рельс» спаренным залпом прямо в лоб строя.