Железная леди - стр. 54

– Было расследование, затем трибунал. Генералы представили рапорты, которые разнились между собой в зависимости от того, через какое время после сражения они были написаны. Б́ольшую часть вины возложили на самого Мака. Еще бы: он единственный не мог себя защитить.

– А где были вы?

Гость избегал нашего взгляда.

– Среди афганских холмов. Прошло несколько лет, и лишь тогда я узнал об обвинениях, которые были выдвинуты через год после битвы. К тому времени все уже потеряло смысл.

– Почему? – спросила я. – Почему вы… ушли так далеко от Кандагара? К диким племенам? И так надолго?

– Я был с почестями отправлен в отставку и волен выбирать, куда отправиться. Меня влекли местные предания о сокровищах, спрятанных в дальних горах. Кроме того, мне было тошно от гибели Мака. Если бы он не прислушался к моим сведениям, возможно, был бы жив и теперь!

– Итак, вы отказались возвращаться в Англию и вести жизнь, которая уготована вам по рождению, потому что лейтенант Маклейн не мог это сделать, а вы чувствовали себя ответственным за его гибель. – Ирен говорила бесстрастно, как доктор.

Мистер Стенхоуп взял стакан обеими бронзовыми руками; ароматная жидкость плескаласть из стороны в сторону, как медное море.

– Не так все просто. У меня были основания полагать, что моя жизнь тоже находится под угрозой. Поэтому я предпочел ее сохранить. Потерявшись в Афганистане.

– Где вы были вне опасности, пока…

– Пока не вернулся в Европу, – признал он.

Ирен наклонилась вперед, опустив руки на подлокотники кресла:

– Почему, мистер Стенхоуп? Почему вы вернулись? И почему сейчас?

Он тяжело вздохнул:

– Я узнал пару вещей. Теперь я полагаю, что врач, который помогал мне на поле битвы во время отступления из Майванда, тоже выжил. Думаю, он может быть в опасности. Я не позволю еще одному человеку погибнуть по моей вине!

– Но как вы его найдете? – В негромком голосе Ирен зазвенел металл. Она использовала такой тон, желая подстегнуть собеседника или заманить его в ловушку, но даже в этом случае умудрялась наполнить реплику всей эмоциональной мощью глубокого конральто. – Ага. Значит, все не столь безнадежно, как вы заставили нас думать. У вас есть зацепка. У вас есть… его имя!

От ее слов он подскочил, словно от удара кнута:

– Что значит одно имя в мире, где так много людей?

– Ниточка, мистер Стенхоуп. А из одной нити можно соткать целое полотно. Назовите мне имя.

– Вам оно ничего не скажет! Имя обычное, каких тысячи. Вам незачем знать.

– Мы можем найти вашего доктора, если с вами что-то случится.

– Как вы его узнаете?

– А как его узнаете вы сквозь пыль сражения и через столько лет, прошедших после вашей встречи?