Железная кость - стр. 92
И еще даже больше, чем Угланов хотел: с каким-то жадно-уважительным вниманием к его, углановскому, личному кроветворению президент спросил: «А какие еще на сегодня у вашей компании проблемы? Что у вас там по стану „пять тысяч“?» И Угланов почуял: может бесповоротно он сейчас продавить свою правду. И – хотя что-то тронуло стужей череп: не проси, всех озлобишь, слишком многие в «системе» пойдут на снижение своих аппетитов и тебе не простят – засадил до упора стамеску в приоткрытую щель: не дают мне построить «пять тысяч», защемили и душат, ОМК – своим властным ресурсом.
Президент (перестав вдруг мигать и нажав на Артема глазами, привыкшими повсеместно встречать пустоту, когда давит на кого-нибудь он, и слегка удивленными, что Угланов исчез не мгновенно, не весь):
– А быть может, вы просто не привыкли к открытой конкурентной борьбе? Все никак не отвыкнете от залоговых аукционов?
Он, Угланов (уперто):
– В конкурентной борьбе я давно б уже наглухо всех участников заперцовал, извините.
Президент:
– Выражения у вас интересные – «заперцовал».
Угланов:
– Так было у кого учиться. Вот стране нужно что? Нужно, чтобы страна перестала закупать лист для труб у китайцев и немцев, заместить этот импорт чем скорее, тем лучше. Чтобы стан был построен, и не важно совсем, кем он будет построен, ОМК ли, Углановым, – важно только, какого он качества, да? Вот давайте сравним две компании по результатам и по прямым потерям для бюджета, коль скоро в капитале ОМК участвует государство. Себестоимость тонны самая низкая в Европе, одна из самых низких в мире – у кого? Мне ведь в отличие от ОМК, которая с госзакупок кормится, необходимы качество и демпинг, чтоб удержаться на всех рынках от Норвегии до Малайзии. Второе: в Могутове накоплен опыт просто исключительный по части холодного проката, там за мной двадцать тысяч отборных спецов, мы сохранили старое, мы вырастили новое поколение, и любого из них хоть сегодня можно к стану «пять тысяч» поставить, в Германии, в Канаде, где угодно – хоть вырви им глаза, найдут все моментально одной безошибочной ощупью, одними только зрячими руками. А что у ОМК есть на сегодня? Литейщики фасонного литья, которые работают по инструкциям 1935 года? Я понимаю, как вы заняты все время, но я вас приглашаю на завод. Посмотреть, как работают люди, что мы можем уже на сегодня. – В эти ровно-стальные глаза, под залысины круто-высокого, с нитяными морщинками, лба, напряженного словно в непрерывном усилии понять, как лучше будет сделать для страны – без личного и видового предубеждения к кому-то и прочего мешающего делу человеческого мусора. – И я, заметьте, ни копейки из бюджета не прошу и стан могу построить ровно за три года.