Желанный подарок - стр. 42
Ксюха, довольная, кивает головой в такт музыке. Как мало надо ребенку для счастья. Главное, чтобы это счастье не прерывалось телефонным звонком, так некстати зазвонившим прямо сейчас. Рингтон настроен на рабочие контакты. По пустякам просил не звонить – у меня отпуск, значит, важное.
– Извини, крошка, папе надо ответить. Это по работе.
– Папочка, ты же в отпуске, – возмущенно жестикулирует пальчиками маленькая принцесса.
– Я только переговорю по телефону. Окей?
– Ладно, – великодушно разрешает маленькая царская особа.
Паркуюсь в ближайшем дорожном кармане. Достаю телефон. Делаю тише музыку в салоне.
– Иванов, здорово, чего звонишь?
– Здорово, Андреич. Слушай, это может быть неважно, но я подумал, вдруг тебе это интересно…
– Да говори уже, – терпеть не могу, когда подчиненные сопли жуют.
– Помнишь, по делу Вербиной проходила некая Кристина Шелест?
Ого. Раздражение как рукой сняло, а вот напряжение вспыхнуло огненным шаром. А еще под ребрами полоснуло чем–то острым нехорошее предчувствие.
– И что?
– Ее машина сбила…
Телефон едва не вываливается из ослабевших пальцев. В глазах темнеет. Мозг отказывается принимать информацию.
Мою первую жену тоже сбила машина. Насмерть. Я тогда чуть умом не тронулся, Ксюшка маленькой совсем была, плакала, маму требовала.
Сообщение Иванова отозвалось жутчайшей болью в сердце и воспоминанием пережитого ужаса. А я ведь считал, что подобное больше меня не ранит. Заматерел? Ага, хрен там.
Нет–нет, Иванов что–то напутал. Это какая–то другая Кристина Шелест. Не моя.
– Серега, повтори, – голос просаживается.
– Кристину Шелест сбила машина, – бьет по внезапно оголенным нервам монотонный голос Иванова.
Кристину. Шелест.
В первый раз мне удалось выкинуть из головы и памяти девчонку с огромными зелеными глазами, доверчивую и ласковую как маленькая кошечка. После второго раза это сделать очень сложно, но я стараюсь. Старался. И все равно зря. Ее образ преследует во всем, голос ночами снится, на месте жены представляю тоже Тину.
– Это точно она? Ты ничего не путаешь?
– Обижаешь, шеф.
– Иванов… – сглатываю, – подробности.
– На проспекте, вчера вечером, машину не установили, – нудно загундел Иванов. – Темно было.
Какого черта она гуляет по темноте?
– Иванов, я тебе шею откручу при встрече, – рычу на пределе.
– Папочка, нельзя лугаться! – раздается сбоку.
– Прости, – осекаюсь, кидая быстрый взгляд на дочь. – Что с девушкой? – совладав с эмоциями, спрашиваю Иванова.
– А, ничего страшного. Жива.
– Что? С девушкой?! – все–таки повышаю голос.
– Ушибы, ссадины.
Ушибы, ссадины… От сердца отлегло.