Желанное счастье для двоих - стр. 54

- Мне очень жаль, - долетает слабый голосок, от которого тепло становиться на душе.

Моргаю и выплываю из раздумий. Мия отдает мне испорченную туфлю и стыдливо отворачивается. Прячет от меня милые глазки.

- Ты, что ли, ее погрызла, - хмыкаю на неуместное извинение, - прекращай, сам виноват. Нужно было прятать обувь подальше. Это уже вторая пара, которая не пришлась по вкусу собаке. Или наоборот – пришлась по вкусу?

12. Глава 11

Глава 11

И вроде я хотел разрядить напряженную атмосферу, но Мия прям загорелась:

- Я не понимаю, - вскидывает голову и рьяно размышляет: - пока был со мной, он никогда не грыз обувь! Ну, бывало, шкодничал, но… прости, мне жаль.

- Ты собралась взять его вину на себя?

- Нет, но… - перебиваю упрямицу с лукавой усмешкой:

- Ну и все, отругай его и поставь в угол.

Она принимает мои слова буквально: оборачивается на притихшего Джека, хмурится. Ищет взглядом угол, а затем указывает на него пальцем. Не жду покорности наглой жопы, но Джек с неохотой ползет туда, куда указывает Мия. Усаживается, а затем ложится, опускает морду на лапы.

- Плохой пес! Лежи там и думай над своим поведением! – журит его и мы втроем, включая Джека, вздыхаем.

Яр подзывает меня, поэтому наклоняюсь к нему, а он сразу шепчет на ухо:

- Пожалуй, я косячить при ней точно не буду…

Не могу сдержать хохота, ржу на всю комнату, пока чувствую на себе ярый взгляд маленькой фурии:

- Где больше двух, говорят вслух!

- Я к себе, - тут же находит решение Ярик от неловкой ситуации, а затем с удивлением оглядывается: - а, я же и так у себя. Это вы уходите!

Сначала выталкивает меня из комнаты, а затем и опешившую Мию.

- Яро… - он захлопнул дверь прямо перед носом, малышка не успела ничего сказать.

Котенок застыла у закрытой двери, повисла, как глюкнутая программа. Пользуюсь ее растерянностью – хватаю под локоть и дергаю на себя. Малышка впечатывается в меня, охает в грудь, чем вызывает ответную реакцию. Я вздрагиваю от ее жаркого дыхания, будто от разряда тока, но прижимаю к себе Мию за талию. Держу крепко, не позволяю ей выскользнуть из плена. Завожусь с пол оборота только потому, что от нее у меня протекает крыша. Капает на мозги с каждым разом все отчетливее, сводит с ума, превращая в безумца.

Да она и не спешит вырываться – все еще «висит», не работает мыслительный процесс в черепной коробке. Так и стоим, оба боимся пошевелиться. Даже не дышим!

Первый решаюсь сделать шаг: медленно наклоняюсь к малышке, даю ей время подумать. А затем с жадностью прижимаюсь к ее губам, ловлю непроизвольный рваный выдох и с жадностью втягиваю в себя. Разгораюсь за секунду изнутри, но сдерживаю себя и свой рьяный порыв. Какой бы сладкой и нежной она ни была, не следует торопить события. Это ведь я для себя уже все решил окончательно, осталось только поставить малышку перед фактом.