Желанное дитя - стр. 37
– Так у нас что, «непредвиденные обстоятельства»?
– Конечно, именно это определение подходит больше всего. Мы разделяем ваши опасения.
– Нет, не разделяете. Вы просто не можете этого сделать. Вы защищаете своего донора. Моя жена беременна! И только нам с ней всю жизнь тянуть теперь эту лямку!
Кристина при этих словах Маркуса невольно съежилась. Она в жизни не выразилась бы так о ребенке. И ей в голову не приходило, что он может воспринимать это таким образом.
– Ответьте мне, – продолжал Маркус. – Как давно вы используете сперму донора 3319?
– Мы не раскрываем такую информацию.
– А как насчет других женщин, которые уже воспользовались его спермой? Ведь наверняка есть другие!
– Мы не раскрываем такую информацию. Но должна заметить, что в отношении числа образцов одного донора мы обычно придерживаемся умеренности.
– А Хоумстед собирается сообщить этим женщинам о том, что донор 3319 это Джефкот? Вы им сообщите?
Демипетто колебалась.
– Это… не в моей компетенции, мистер Нилссон. Сомневаюсь, что нам уже приходилось сталкиваться с подобной ситуацией – когда донора арестовывали за совершенное преступление.
– Не просто преступление, а серийное убийство! Три женщины убиты! Медсестры! А он говорил, что студент-медик. Вам не кажется, что мы имеем право знать? Вам не кажется, что у нас есть право на эту информацию?!
– Все ваши права оговорены в контракте…
– Да я говорю не о законе, я говорю о том, что правильно и честно! Как вы можете так – зная правду, отказывать мне в праве на эту правду! Разве у вас есть на это моральное право? Разве я не заслуживаю того, чтобы узнать эту правду? Вы не можете держать ее при себе – правда вам не принадлежит!
– Мистер Нилссон, пожалуйста, подождите секундочку.
Маркус не опускал трубку, пока там была тишина, он, кажется, забыл о том, что Кристина находится здесь же, в спальне. Потом телефон щелкнул – миссис Демипетто вернулась на линию.
– Мистер Нилссон, я вынуждена закончить наш разговор. Как вам, должно быть, известно, Хоумстед входит в Fertility Assurance Associates, и я могу перезвонить вам завтра во время рабочего дня…
– Нет, не вешайте трубку! Я хочу поговорить обо всем немедленно, сейчас. Я не хочу…
– Простите. У меня есть обязанности – и я должна к ним вернуться. Еще раз заверяю вас, что мы учтем все ваши пожелания и кто-нибудь обязательно свяжется с вами в ближайшее время.
– Вам что, запретили со мной говорить?
– Простите, мистер Нилссон, мне нужно идти. Спасибо за ваш звонок, завтра вам перезвонят. До свидания.
Маркус повесил трубку и закусил губу чуть не до крови.