Желания города Бэрмор - стр. 4

Бессмысленно рассуждать о том, есть ли в этом мире равенство между людьми. И тупому понятно, что его нет. А в Бэрморе — особенно. Но даже ничтожеству вроде меня полицейские предложили бы воду или кофе. Однако федералы не были столь гостеприимны.

Я торчала в допросной комнате без окон уже целую вечность. В полном одиночестве. Прикованная наручниками к столу.

Наблюдали ли за мной? Уверена, что да.

Вела ли я себя подозрительно? Сложно ответить. Я просто сидела, уставившись на свои руки, и не двигалась. Время словно замерло для меня. Перед глазами мелькали картинки из прошлого — радостные и ввергающие в отчаяние, хорошие и плохие, красивые и отвратительные. Можно сказать, моя жизнь вышла насыщенной. Полутонов в ней было не так уж и много.

И сегодня я будто провела черту между прошлым и настоящим. А будущее стало совсем уж иллюзорным. Да и что ждало впереди?

После того, как Ноа обрушил на меня известие о том, что Вик и Макс в тюрьме, заброшенный склад заполонили люди в незнакомой мне форме. Яна и Алекса положили на носилки и погрузили в машину неотложки. Криминалисты остались на месте преступления, а меня Ноа привёз сюда.

Местность и высокое здание тоже были мне незнакомы. Это наводило на мысли о том, что мы не в Бэрморе.

Я пыталась узнать о состоянии Яна и Алекса, о местонахождении Кристины и о причине ареста Вика и Макса, но Ноа не ответил ни на один мой вопрос. Молча выволок меня из машины, сопроводил в допросную комнату и расстегнул наручники. Но лишь затем, чтобы продеть их через железное крепление, установленное на столе, и застегнуть снова.

Хоть я и понимала, что мои права нарушили самым грубым образом, но не стала возмущаться. У меня просто не осталось на это сил. Ноа хотел морально подавить меня, но мог и не напрягаться: я уже была подавлена. Поэтому, когда дверь наконец отворилась, даже не подняла головы.

— Итак, Ласман, — всё так же холодно произнёс Ноа, уселся напротив и положил на стол пачку сигарет. — Наконец мы можем продолжить наш разговор. Должен предупредить, что ведётся видеозапись.

— Что с Алексом, Яном и Кристиной?

— Здесь я задаю вопросы. Будешь говорить, когда разрешу, — отрезал он, а затем обрушил на меня психологический прессинг, который по ощущениям продолжался около часа.

Ноа и правда мало походил на представителя закона. И дело было не только в его методах и довольно развязном поведении. Драные джинсы, чёрный свитер поло, массивная серебряная цепь и россыпь пирсинга в ушах тоже не добавляли ему солидности. А уж выбеленные волосы и вовсе наводили на мысль, что у этого парня не все дома.