Жду, надеюсь, люблю... - стр. 1

От стенки к стенке, от стенки к стенке… Короткий и привычный путь. Данный Марине судьбой.

Слава, Славочка…

Какая в этом году удивительная осень – в октябре еще тепло, на земле и на небе весело распоряжается всем солнце, даже трава осталась зеленая. Наверное, такой она будет и под снегом. Под снегом… Неужели он выпадет в этом году?…

Марина вздрогнула и отпрянула от окна.

– Что ты до сих пор делаешь на даче? Ты здесь поселилась? С какой стати?! А Москва? А дети?!

Муж Володя… Широко и бодро шагающий по мокрой от росы, такой прохладной траве. Почему не по дорожке? Марина ее с утра вымела и посыпала свежим песком.

– Ты ждешь кого-то? Кого?! Ответь мне, наконец!

Ну какое ему дело? И словно он сам не догадывается… Зачем вообще нужно приезжать сюда из Москвы? Ах да, дети… Но за младшим, Петькой, Володя сам в состоянии доглядеть – очень любит и пестует. А Иван, сын от первого брака… Взрослый, замкнутый, вечно закрывается от всех в своей комнате и в себе… Иван… Он тоже прекрасно обойдется без матери.

Ну да, она поселилась на даче. А что в этом необычного? Прекрасная погода, все условия, даже горячая вода, удобства не на улице. Живи хоть всю зиму. Только вот телефона нет. Но Володя привез мобильник. Так что все проблемы решены. Решены все проблемы…

– Марина, почему ты не приезжаешь домой? Долго ты еще будешь сидеть за городом? Собираешься тут зимовать? Я не понимаю, что тебе здесь делать?! Кому сказки сказывать?

Муж Володя… Не понимает. И никто не понимает.

Слава, Славочка… Если он вернется, то обязательно сюда, на дачу… Почему именно сюда? Она не знает. Но она его ждет.

От стенки к стенке, от стенки к стенке… Тихими, слегка заплаканными, необычно теплыми, совсем не осенними ночами…

– Какая глупость! Ну отчего тебе втемяшилось в голову, что Вячеслав вернется на дачу? Почему не в город?! Настоящая чушь!

Муж Володя…

Ну и пусть чушь! Конечно, чушь. Но от нее невозможно избавиться. Да еще такая редкая, необыкновенная осень… Она стоит не случайно. И становится жестковато-свежим, будто надушенным первой прохладой высыхающее в саду белье… И о чем-то неразборчиво твердят воробьи, рассыпавшись по траве… И ночами небрежно рисует луна на полу незнакомые силуэты и профили… Наверное, от нечего делать…

Слава, Славочка… Этой осенью он обязательно вернется. Конечно, на дачу. Потому что здесь никого, кроме них двоих, нет. И они будут говорить долго-долго, напролет все длинные ночи и такие мирные, солнечные, короткие дни. Он расскажет, как жил эти годы без Марины. Он ведь жив… Она знает, что жив. Просто пока никак не может к ней вернуться.

Семь экстрасенсов сказали ей одно и то же. Словно сговорились. Последнего она так и спросила:

– Вы что, договариваетесь между собой заранее?

Ясновидец не обиделся, но удивился. Якобы знать не знал и ведать не ведал о Марининых предыдущих визитах к другим кудесникам. И вообще, с теми, другими, не знаком. Может быть, не соврал… И сказали они все наверняка правду – Слава жив и здоров. Просто никак пока не может к ней вернуться. Его удерживают силой где-то в горах, далеко, видимо, даже не у нас в стране. Экстрасенсы не сумели точно угадать, где именно. Но он жив и здоров. Просто пока не может вернуться…

Они все рассказали Марине одно и то же. Семь раз подряд. Словно все семеро были в тот летний августовский полдень возле огромного сталинского дома на Песчаной. Слава ушел утром, сказав на прощание:

– Мама, я буду к двум. Или чуть пораньше.

Она ждет его второй год… Слава просто не смог пока вернуться к ней. Ее старший сын…

У серого дома на Песчаной в тот день его ждала белая «Волга». Экстрасенсы твердили одно и то же. Они повторялись. Слава спокойно сел в машину, потому что хорошо знал людей, там сидящих. Мужчину и женщину. Кроме водителя. Они предложили Вячеславу работать на другую страну: ничего страшного, обычные переводы с арабского. Немалые деньги. Выпускник Института стран Азии и Африки при МГУ, он свободно владел несколькими восточными языками. Плюс английский и французский. Лишь одно условие: он должен, ни о чем не спрашивая, ничем не интересуясь, уехать за рубеж. Надолго. И немедленно. Его перевезут тайком от всех. Потом, когда-нибудь, он также тайно вернется домой…