Жажда жизни с гарантией - стр. 15

– Как «левым»? – хриплю. – Ты сказала, что документы привезёшь!

– Слова к делу не пришьёшь, – бурчит Танька, смотрит исподлобья. – Кирдык тебе! Придётся на тебя жалобу писать хозяйке. На выявленный факт нарушений и хищений.

– Ничего не будет. Деньги у меня. Отдам хозяйке. Повинюсь.

– А недостачу из зарплаты закроешь? – усмехается.

– Какая недостача? 30 килограмм рыбы продала. Рубль в рубль.

– По документам 40 килограмм было, – бурчит. – Четыре ящика.

– Каких четыре ящика? Три было! – возмущаюсь.

– Чем докажешь? – зло ухмыляется. – Я документами прикроюсь. А ты – нет.

– Зачем тебе это, Тань? – тихо спрашиваю. – Какой интерес меня топить?

– Топить никто не собирается, – бурчит. – Нужно сотрудничество.

– Сотрудничество? В чём?

– Хозяйка у нас дотошная, да в последнее время работает только с бумагами. Ручками товар не перебирает. Перестала сверки делать. Поэтому можно часть товара мимо её кассы пропускать.

– Тогда все продавцы в теме должны быть, – бормочу.

– А зачем? Меньше знают – крепче спят, меньше болтают.

– Сама придумала «схему наживы» или посоветовал кто? – спрашиваю товароведа.

– Тебе не всё равно? – огрызается. – Короче, условия простые. Ты мне здесь помогаешь, а я тебе – премию в конверте. Ну и сверку документов по итогам реализации партии товаров.

– А если всё вскроется?

– Я тебя виноватой сделаю! – угрожает. – Болтать не будешь – никто не узнает. Держи подарки. Думай. Завтра новый товар будет. Поставщики – надёжные.

– Так что я уже две недели хожу на работу как на каторгу, – заканчивает свой невесёлый рассказ администратор. Выговорившись, вздыхает. Смотрит на меня. Чувствую на ментальном уровне, как тяжелый груз с её плеч радостно перекочёвывает на мои хрупкие плечи.

– В других магазинах такая же схема? – уточняю у неё. Быстро прикидываю в уме сумму недополученных доходов. Чувствую, как начинаю снова закипать.

– Не знаю, – вздыхает. – Не думала. Порывалась вам во всём признаться. Да останавливал страх.

– А сейчас почему рассказала? – хмурюсь.

– Устала бояться. Не могу больше врать. Так что увольнение – это прям как спасение.

– Понятно, – бурчу. – Продавцы в схеме участвуют?

– Нет, – вздыхает. – Простите меня. За то, что раньше не рассказала. Испугалась я тогда. Вы в тот день меня похвалили по телефону за объем выручки. А я – смалодушничала…

Молчим. Она сидит напротив, обреченно сложив руки на колени. А я – мечусь, как тигрица, по маленькому кабинету, сжимаю и разжимаю кулаки.

– Значит так, – решительно говорю, резко останавливаюсь. – О схеме никому не говори. Я сама разберусь. Уволила за молочку, значит уволила. Работу новую предложила – отказываться от слов не буду. Придёшь – возьму на работу. Если совесть позволит прийти.