Жажда скорости - стр. 1
Серия «Любовь и спорт»
Samantha Towle
REVVED
Печатется с разрешения литературных агентств Dystel, Goderich & Bourret и Andrew Nurnberg.
Перевод с английского Александры Елизаровой
© 2015 by Samantha Towle
© Елизарова А.А., перевод, 2024
© ООО «Издательство АСТ», 2024
Пролог
Монте-Карло, Монако
Я смотрю на маму. Она выглядит обеспокоенной и крепко держит мою руку. Она всегда так делает, когда папа на гонках, но я не возражаю. Я знаю, что она нервничает, потому позволяю выжимать из моей руки жизнь – это действие помогает ей чувствовать себя лучше.
Хотя я и не понимаю, почему она так нервничает. Я совсем не нервничаю, потому что мой отец – лучший пилот[1] в мире. Он чемпион, и станет им снова.
Я слегка двигаю пальцами, когда их начинает покалывать.
– Прости, дорогая. – Мама улыбается мне, смотря вниз. Натянутая улыбка вызвана волнением.
Я улыбаюсь в ответ, чтобы ей стало легче.
Моя мама действительно очень красивая и очень высокая. Она была моделью, но бросила это занятие, когда появилась я.
Я буду такой же высокой, как она. Я уже достаточно высокая для своего возраста. Ненавижу быть высокой. Мне десять, и я выше, чем большинство мальчишек в моем классе. Мои ноги и руки длинные и неуклюжие. Тьфу! Хотела бы я быть маленькой и изящной, как девочки в моем классе.
Хотя все говорят, что я похожа на маму, и это должно быть приятным комплиментом, потому что она – красивейшая женщина в мире.
Мой папа тоже говорит, что я выгляжу как она, и, когда я вырасту, для него наступит время кошмаров. Видимо, он собирается хранить у дверей биту для крикета, чтобы отгонять парней, которые могут у меня появиться.
Он сумасшедший. Как будто у меня когда-нибудь появится парень. У меня не будет времени на них, когда я стану старше.
Я хочу стать пилотом, как папа, или механиком, как дядя Джон. Он мне на самом деле не дядя, но я всегда зову его так. Он лучший друг отца и мой крестный.
Мне нравится, когда дядя Джон дает повозиться с машинами вместе с ним; я вся покрываюсь маслом и становлюсь грязной. Мама злится, когда я пачкаю одежду, но мне все равно.
Мама не говорит об этом, но я знаю, что она не хочет, чтобы я работала с машинами, и тем более не хочет, чтобы я участвовала в гонках. Мне кажется, она была бы счастлива, если бы я пошла по ее стопам – стала моделью.
Но я не такая хорошенькая, как она. Я как папа. Люблю машины.
Отец говорит, что я могу стать кем захочу, если буду прикладывать все усилия к этому и усердно учиться в школе.
– И он делает это! Выходит на последний круг!
Когда прозвучал голос диктора, я посмотрела на экраны и увидела, как мой папа заходит на последний круг, занимая лидирующую позицию на пути к финишу.
У меня зарождается то восторженное ощущение в животе, которое всегда возникает, когда я вижу его на гонках, и я начинаю приплясывать на месте.
– Наш главный чемпион, Уильям Вульф, готов к тому, чтобы увезти домой еще один трофей. Стойте… что-то происходит. Что-то не так… Господи, нет… Там… там, кажется, проблемы с машиной. Огонь вспыхнул в задней части болида…
Я беспомощно наблюдаю, как машина моего отца выходит из-под контроля, задняя часть болида оказывается в огне, после чего он врезается в барьер.
Мне кажется, что удар настигает мое собственное тело.
Все происходит так стремительно, но в то же время невероятно медленно.
Я слышу мамины крики, вопли людей. Смотря на экраны, я вижу, как стюарды, обслуживающий персонал гонок, бегут к его болиду.
Я не могу пошевелиться. Я не хочу двигаться или отводить взгляд от экранов, чтобы, если вдруг что, не пропустить ни единой детали.
Будь в порядке, папочка, прошу тебя.
Затем, без предупреждения, меня поднимают с места и уносят прочь.
Дядя Джон.
Он разворачивает меня на руках, прижимает мое лицо к своей груди так, чтобы я не могла ничего видеть. Он быстро идет через бокс[2], унося меня подальше от экранов, как можно дальше от трека.
От моего отца.
Я верещу не своим голосом:
– Нет!
Я пытаюсь бороться с ним. Мне нужно быть там. Необходимо убедиться, что с папой все в порядке.