Жатва - стр. 35

«Мы только полгода вместе, а уже начались полосы молчания».

– Этот парень напомнил мне Пита. Пит тоже был фанатом «Ред сокс».

– Кто?

– Мой брат.

Марк никак не отреагировал на ее слова. Он сидел ссутулясь, всей своей позой показывая, как ему неприятен этот разговор. Марку всегда было непросто говорить про Пита. Врачи ведь тоже не любят говорить о смерти. Недаром они напридумывали слов-заменителей. Врачи редко говорят о пациенте: умер. Начинается игра в слова: «исчерпал жизненные силы», «не смог вернуться к жизни», «достиг состояния, несовместимого с жизнью».

– Пит буквально с ума сходил по «Ред сокс», – произнесла Эбби. – У него была куча карточек с портретами игроков и результатами игр. Пит экономил на школьных завтраках и покупал карточки. А потом извел кучу денег на прозрачные конверты для них, чтобы сохранить каждую в первозданном виде. Карточка стоила цент, а конверт – пять центов. Но у десятилетнего мальчишки своя логика.

Марк глотнул вина. Он облачился в броню недовольства, игнорируя попытки Эбби продолжить разговор.

Идея праздничного обеда провалилась. Оба ели молча.

Дома Марк зарылся в хирургические журналы. Отступление было его обычной реакцией на разногласия с Эбби. Наверное, она бы не возражала по-настоящему поскандалить с ним. В семье Ди Маттео было трое упрямых сестер и младший братишка Пит. Невзирая на обилие родственных стычек в детстве и подростковом возрасте, все члены семьи горячо и искренне любили друг друга. Что-что, а спорить до хрипоты Эбби умела.

Чего она не выносила – так это молчания вроде сегодняшнего.

Не зная, как избавиться от подавленного состояния, Эбби пошла на кухню и стала надраивать металлическую мойку.

«Я превращаюсь в двойника своей матери, – с презрением к себе подумала она. – Я сержусь и что при этом делаю? Убираю кухню».

Покончив с раковиной, Эбби отмыла верхнюю панель газовой плиты, после чего отвернула конфорки и начистила их до блеска. К тому времени, когда Марк поднялся в спальню, вся кухня просто сверкала.

Эбби тоже поднялась в спальню.

Они лежали в темноте. Рядом, но не прикасаясь друг к другу. Молчание Марка передалось Эбби, и она не знала, как прорвать эту завесу. Пусть она покажется жалкой и навязчивой, но она больше не в силах выносить эту пытку.

– Мне противно, когда ты так себя ведешь, – сказала Эбби.

– Эбби, пожалуйста, не надо. Я устал.

– И я тоже. Мы оба устали. Похоже, теперь это наше обычное состояние. Но я не могу отвернуться и уснуть. И ты не можешь.

– Ладно. Что ты хочешь от меня услышать?

– Все что угодно! Я просто хочу, чтобы ты не переставал говорить со мной.