Жар-птица - стр. 2

– …откуда тут взялся этот мужлан?…

– …надо преподнести ему хороший урок…

– …ублюдок…

– …давайте отрежем ему уши…

– …пропусти меня, Гейнц…

– …нет, я сам переломаю ноги этому быдлу…

О ком это они?… Они – это кто?… Непонятно…

Единственное, в чем Иван был уверен, это что его голова раскололась на несколько частей. Если бы каким-то чудом он смог поднять руку, он даже показал бы, на какие именно. Перед глазами в алом тумане кружили золотые искры. Тягучие плавающие звуки доносились точно из соседнего измерения.

Кто-то хочет кого-то зарезать… Зачем… Не надо…

– Зачем? Не надо.

Знакомый голос…

– Если вы заплатите за убитую лошадь и тихо уберетесь отсюда по домам, я дам вам уйти.

Волк?

– А вообще-то, вы еще должны отвезти моего друга до ближайшего постоялого двора. На себе. Потому что вы есть безмозглые мерины, а матери ваши – вислобрюхие клячи.

Волк!

Ухмыляясь, как идиот, Иванушка спокойно провалился в беспамятство.

Очнулся он только когда его вытаскивали из-под коня – и сразу схватился за голову. К его бесконечному удивлению она все еще располагалась на плечах, одним куском, хотя и с большущей гулей на затылке.

– Ну вот, опять живой, – ласково поставил его на ноги Волк и прислонил к стене.

– Ни одно доброе дело не должно остаться безнаказанным, – нежно ощупывая шишку, сделал попытку улыбнуться Иван.

– Теперь королевич Елисей был бы доволен? – полюбопытствовал Серый, навьючивая переметные сумы с мертвого коня на свою лошадь.

– Я не просил тебя спасать меня, – насупился царевич.

– А если бы был в состоянии?

Вовремя спохватившись, что слова «ирония» в лексиконе Сергия нет и никогда не было,[4] и что, если бы не Волк, незнакомцем, которого хотели зарезать благородные бандиты, наверняка стал бы он, Ивану стало стыдно. Настолько, что извиниться он постеснялся, и торопливо перевел разговор в другое русло.

Осторожно повернув голову из стороны в сторону, он спросил:

– А где… эти…

– Какие эти? Ах, эти… Убежали. Латать свои шкуры и кафтаны, я полагаю. Я же обещал их отпустить, если они заплатят за коня.

– Ты хочешь сказать, что они?!..

Волк небрежно кивнул на свой пояс, потяжелевший на пять кошельков.

– А куда они денутся?

Иванушке оставалось только покачать головой, о чем тут же и пожалел – свежеприобретенная шишка таких гимнастических номеров не прощала.

Смеркалось. На главной улице зажигали фонари. В переулке по-прежнему было тихо и пустынно.

– Ну как, Вань? Голова моргает? Ноги шевелятся? – Сергий закончил приторачивать к седлу последний трофейный меч. – На шишку шапка налезет?

– Ерунда. Синяк. К утру пройдет, – приняв мужественно-снисходительный вид, хмыкнул царевич и добавил про себя: «Дней через десять».