Жанна. Фантазия в стиле готики - стр. 5
Дофин ведет пальцами по строчкам документа. Палец дрожит, то замирает, то возносится вверх на несколько строк, то снова падает вниз и вновь дрожит, Возбуждение рисует на его бледном лице багровые пятна:
– Почему в письме Жак де Моле называет моего отца святым? Разве он не обычный сумасшедший? Ведь он же просто Безумец? А?
– Вспомните – разве не называют вашего отца в народе Благословенным королем? Разве не говорят – глас народа – глас Божий?
Каждый ответ монсеньора Дофин сопровождает утвердительным кивком. Он словно отбивает какие-то одному ему понятные пункты.
– Значит, мне нужно ждать появления посланника от Бога? Тогда я получу несколько десятков возов золота в монетах старинной чеканки? И долго ждать?
Монсеньор следит за Дофином внимательным взглядом. И молчит. Дофин еще раз вперяет глаза в документ. И не отрывая глаз от красивой вязи слов, нанесенной на пергамент искусной рукой личного секретаря последнего короля династии Капетингов, говорит вопросительно:
– Прежде должен умереть мой отец…
– Он уже умер.
Голос Монсеньора прозвучал буднично, серо. Дофин по-прежнему не отрывает взгляда от пергамента. Но дрожащие руки вдруг замирают. Спрашивает внезапно потускневшим голосом:
– Когда?
– Вчера вечером.
– Где?
– В своем парижском замке. На руках мадемуазель Одинетты.
Дофин оставляет документ. Подходит к камину. Смотрит в огонь. Поленья трещат, сыплют яркие искры на каменный пол.
Падают. Гаснут. Падают. Гаснут.
Проходит время, прежде чем Дофин прерывает молчание:
– Он говорил перед… уходом что ни будь?
– Ваш отец? Да!
– Что говорил мой отец?
– Что беден, как ни один человек во французском королевстве. Казалось, эта мысль доставляла его величеству большое удовольствие. Он повторил ее несколько раз.
Дофин усмехается с горечью. Проводит рукой по лицу. Словно смахивает с него приставшую липкую паутину. Спрашивает осевшим голосом:
– Он вспоминал меня?
– Да. Он много думал о вас в час смерти.
– Что велел передать мне отец?
– Он велел вам терпеть, молиться и ждать. И велел передать вам это…
Монсеньор вытягивает руку. Дофин берет из руки шкатулку. Открывает. В шкатулке лежат любимые четки отца. Четки Безумца. На нить нанизаны мелкие раковины, морские камушки, высохшие ягодки рябины переплетенные с бесценным жемчугом, и всякая дребедень… На глаза Дофина набегают слезы. Он зло смахивает их.
– Что-то еще?
– Последними словами его были слова – «Я победил Англию!»
Дофин улыбается. Губы трясутся. Он спрашивает неуверенно:
– Он ведь был сумасшедшим, не так ли?
Проводит рукой по запылавшему внезапно лбу и шепчет почти просительно: