Зеркало зла - стр. 14
– А если линия обрывается?
– Пока мы не можем помочь… но в будущем добьемся восстановления через боковые линии родственников.
– Не отвлекайтесь, – попросило Лицо.
– Пока вы будете пребывать в саркофаге, – продолжала Пегги, – и частицы памяти вашей матери будут пробуждаться в вас, мы сможем контролировать этот процесс приборами.
– Вы тоже увидите мою маму?
– Нет, но мы будем знать, когда вы с ней находитесь в контакте.
Кора подняла ладонь, как бы испрашивая слова.
– Кажется, я вас поймала на ошибке.
– Нас нельзя поймать. Эта система испробована и абсолютно безопасна для испытуемого. Для спящей красавицы, как мы называем… вас.
– Но я же не могу пролежать в саркофаге восемьдесят лет, если столько лет было моей прабабушке, когда она умерла.
Пегги снисходительно улыбнулась.
– Мы уже слышали это возражение, – сказала она. – И вот что я вам отвечу: представьте себе самый обычный древний магнитофон.
– Представили, – ответил за Кору Второй министр.
– Вы можете воспроизводить на нем музыку. А можете быстро перематывать пленку.
– Все понятно, – сказала Кора. – Вы начинаете воспроизведение в нужный вам момент.
– Не совсем понятен механизм действия, – сказало Лицо, – но приходится согласиться с тем, что нам сообщено.
Они стояли полукругом вокруг саркофага. И молчали. Теперь, когда Пегги все объяснила, а остальные почти все поняли, оставался пустяк. Поверить в слова Пегги.
Молчание прервало Лицо:
– Можно ли наблюдать за жизнью и действиями предка кого-то из нас?
– За ним наблюдает гененавт. А мы – за гененавтом. – Пегги показала на саркофаг.
– Я не верю, – сказало Лицо.
– Мы не верим! – поддержал его Второй министр.
– Есть выход, – ответил Милодар, и глаза у него сделались хитрыми, как у кота, который играет с мышонком.
– Какой именно?
– Вы можете занять место в саркофаге, а мы запишем то, что вы увидите и почувствуете, – предложил комиссар. – И вместе подведем итоги.
– Хорошая идея, – сказало Лицо. – Славная идея. Прошу!
Последнее слово относилось ко Второму министру.
– Почему я? – удивился министр.
– Потому что, если они будут подсовывать мне воспоминания дедушки комиссара Милодара, я никогда не смогу проверить, это правда или инсценировка. А вот кем был ваш дедушка, я знаю. И кем были ваши предки, тоже известно.
– Мой отец – генерал, а мой дедушка – полковник и герой! – воскликнул министр, словно не был в том уверен.
– Вот мы и посмотрим.
– О нет! Это опасно для жизни! – возразил Второй министр. – Мы не можем мною рисковать. Народ этого не поймет.
– У нас даже младшие научные, даже аспиранты уже испробовали, – сказала Пегги.